В стране Гудка – 3. Провинциальные истории

— Это как с сосисками будет, я знаю, — усмехнулся Сидор и предложил, — Знаешь, что. Я бы мог здесь на месте договориться с майором Грушей. Он за несколько дней сможет закопал ее в землю и никакого моста не потребуется. А Сосновские бы с ним самогоном рассчитались. И все. Если, конечно, военное командование возражать не будут.

— Мы не возражаем, — сильно вспотев, одновременно ответили оба генерала с экрана.

— Пусть закапывает, — одобрил Челентано.

— Ну, а меня вы уже освободили. Это, что касается третьего требования, — весело закончил Сидор.

— Временно, — покивал головой Челентано, — И вопрос у меня к тебе личного порядка. Все остальные свободны. Полковники, услышав команду, тут же вскинув руки к фуражкам и отдав честь, развернувшись, строевым шагом вышли через дверь, открытую Герасимом.

— Вот объясни мне, пожалуйста, — продолжил после ухода полковников Челентано, — Почему, там, где ты, обязательно эти танки с неграми появляются. Нам тут видео вчерашнее показали.

— Наверное, потому, что в ваших военных академиях здесь пол Африки учится. А в каждом большом городе обязательно танковый завод имеется, — рассудительно отметил Сидор, — Вот от переизбытка они и проявляются везде. Так, что не по адресу претензии.

— Все. Я устал от тебя. Иди, разоружай своих партизан, — махнул рукой Челентано, и экран тут же погас.

…. Березовские и Сосновские мужиками, в тот же день, после встречи с Сидором, вернулись к мирной жизни, а вооруженные формирования гвардейцев с омоновцами покинули город. Майор Груша за неделю отрыл траншею и закопал в нее кусок трубы, восстановив транспортное сообщение Сосновки с N-ском. Березовские мужики бесплатно вернулись в свой лес. Бьерна перевели в недавно построенную новую усадьбу Беломедведева, на берегу реки Итиль. Ну, а в остальном, жизнь в районе, быстро вернулась в свое привычное русло. Кстати, синие лыжи, пропавшие тогда в агентстве у Анжелы, Сидор так и не нашел. Наверное, переехали вместе с Бьерном в Итиль.

Вместо Эпилога.

С тех пор прошло четыре месяца. Сидор, сегодня встав пораньше, совершил пробежку вокруг усадьбы и искупавшись в бассейне для белых медведей, позавтракал яичницей на сале, приготовленной Герасимом и подойдя к платяному шкафу, стал выбирать в чем бы ему сегодня поехать.

— Что же тут выбрать для этого случая, — задумчиво сам у себя спросил он, перебирая вещи на вешалке, где преобладали в основном модные футболки и эксклюзивные джинсы. Наконец он остановился на менее вызывающей белой футболке и синих, тренировочных штанах.

— Как ты думаешь. Это можно одеть на свадьбу, — приложив вещи к себе, спросил он у Герасима, убирающего со стола.

— Жениться, что ли надумал, — не глядя на него, спросил Герасим.

— Не я. Майор Груша, — ответил Сидор, — Анжела наконец-то согласилась, выйди за него. Сегодня свадьбу устраивают прямо в части, а завтра его уже переводят в другой гарнизон, на Дальний Восток.

— Кто ж в таком на свадьбу ходит, — с осуждением произнес Герасим, осмотрев Сидора, — Подожди. Я сейчас посмотрю у меня в каморке, — и он, отставив сковороду, вышел из комнаты и через некоторое время вернулся, держа в руках вешалку, на которой висел старинный зеленый камзол, расшитый золотыми вензелями, красные лосины и белые, длинные чулки с бантами. — Вот, в этом, пожалуй, не стыдно будет на людях показаться, — протянул он одежду Сидору.

— Откуда это у тебя — удивленно разглядывая костюм, спросил Сидор.

— От покойницы, барыни Варвары Петровны остался. Она его для племянника своего берегла. А он так к ней и не заехал, проказник. Бери, одевай, не ношенной, — и он положил костюм перед Сидором на диван.

— А, что. Очень даже неплохо я буду в нем смотреться, — прикладывая на себя камзол, весело произнес Сидор.

— Только вот обувки нет. Вместе с лыжами куда-то задевалась, — вздохнул с сожалением Герасим.

— Ничего. Я тут среди кроссовок подберу, — решил Сидор и, порывшись в шкафу, достал ярко красные кроссовки с зелеными языками на толстой желтой подошве, — Подойдут?

— Самое оно. Ровно барские башмаки, — одобрил выбор Герасим.

Сидор быстро переоделся и, не удержавшись, сделал несколько селфи, отправил их Алиске на мобильный.

— Все я готов, — рассматривая себя с довольным видом в зеркало, сообщил он Герасиму, — Вот только чтобы подарить?

— Есть тут у меня, кажется, подходящее, — задумчиво произнес Герасим, и подойдя к буфету, открыл дверки, и вытащил зеленоватый бронзовый канделябр, — Вот. Старинная вещь. Покойница барыня Варвара Петровна, только по большим праздникам зажигала в нем свечи, — и, вздохнув, добавил, — Но уж бери. Не с пустыми же руками на свадьбу ехать.

— Спасибо, — с трудом удерживая канделябр в руке, с одобрением ответил Сидор и пошел во двор, заводить машину.

У автобусной остановки, на лавке сидела старуха Кулиночка, с своей всегдашней огромной сумкой.

— Куда, бабушка собралась, — притормозил возле нее Сидор, выглядывая из машины.

— В город на рынок. Первая клубника в теплице вот пошла, а автобуса чагой-то нет, — в одно предложение ответила Кулиночка.