В стране Львиных гор

Только самоубийца может решиться приблизиться к такому конвою! Полицейские подозрительно оглядели мой безобидный «Баркас», словно предполагая в нем какую-то западню. При колониализме вооруженные нападения на британские транспорты алмазов не были редкостью. Да и теперь еще кое-где существуют организованные банды, которые стараются поживиться за счет молодого государства. Между тем дорога из Восточной провинции, где находятся алмазные копи, во Фритаун частично пролегает через малонаселенные местности, и именно там можно ожидать неожиданного нападения.

Первые алмазы на востоке Сьерра-Леоне были найдены в 1930 году. Сенсационные сообщения газет об этих находках вызвали настоящую «алмазную лихорадку». Со всех концов страны в Коио устремились молодые люди, чтобы древним старательским способом попытать счастья и быстро разбогатеть. Целые деревни опустели; их жители ушли копать алмазы.

В 1935 году «Сьерра-Леоне селекшн траст», акционерное общество с преобладанием иностранного, преимущественно английского, капитала, получило концессию на добычу алмазов на всей территории страны. При разведке и разработке месторождений общество проявило поспешность, характерную для последнего периода колониализма в Сьерра-Леоне. В течение двадцати лет трест как единоличный хозяин алмазной концессии вел без помех добычу ценнейших полезных ископаемых, отчисляя взамен в бюджет колонии Сьерра-Леоне кроме ничтожного налога на горнорудные работы двадцать семь с половиной процентов чистой прибыли. Из-за начавшихся беспорядков среди африканского населения тресту в 1955 году пришлось отказаться от его монопольного положения. Он, однако, сохранил концессию на самые крупные и самые доходные алмазные россыпи в Енгеме и Тонго. Около сорока тысяч сьерралеонцев отправилось на поиски алмазов в ставшие доступными аллювиальные алмазоносные области Восточной и Южной провинций.

В 1959 году временное национальное правительство основало в Кенеме Государственное алмазное управление и передало ему монопольное право закупки и экспорта всех добытых на территории Сьерра-Леоне осадочных алмазов. Отныне «Сьерра-Леоне селекшн траст» передавал управлению половину своей добычи. Осенью 1970 года был сделан решительный шаг в деле национализации алмазной промышленности. По решению государства «Сьерра-Леоне селекшн траст» был обязан продать государству пятьдесят один процент своих акций, которые передавались вновь образованной государственной компании «Нейшнл дайамонд майнинг компани» — сокращенно ДИМИНКО.

Несмотря на введение государственного контроля над добычей и сбытом алмазов, контрабандный вывоз алмазов за границу по-прежнему процветает. Власти даже не могут определить его размеры. «В очень больших масштабах», — говорилось по этому поводу в официальных сообщениях. Соответственно закон «очень сурово» карает нелегальный вывоз алмазов. Тем не менее в алмазный район Сьерра-Леоне «просачивается», чаще всего через соседнюю Либерию, много людей, надеющихся на легкую наживу. Преобладают среди лих проходимцы различных национальностей, которые действуют как подставные лица иностранных «дельцов» и сколачивают шайки контрабандистов для расхищения природных богатств Сьерра-Леоне. При таких условиях естественно, что малейшие сомнения в честности лиц, находящихся в районе россыпей, заставляют органы общественной безопасности принимать энергичные меры. Теперь только гражданам Сьерра-Леоне разрешается получать государственные лицензии на добычу алмазов. Работы ведутся в пределах «Области добычи алмазов по лицензиям» на строго определяемых в каждом отдельном случае участках, преимущественно в богатых водой болотистых местностях или в песчаных руслах рек. Все свои находки старатели сдают исключительно Государственному алмазному управлению в Кенеме, и оно же производит с ними расчеты.

В долине реки Сева я наконец увидел старателей. Им, местным жителям, с 1966 года открыт здесь доступ к алмазоносному слою гравия, протянувшемуся на сто шестьдесят километров вдоль реки. Стоя на мелководье по колено в воде, они вонзали широкие лопаты в мягкий прибрежный песок. Алмазы залегают чаще всего в грядах гравия шириной пятнадцать-двадцать сантиметров, покрытых метровым пластом песка. Старатели слой за слоем снимали песок и гравий, промывали и просеивали в круглых лотках. На берегу возвышались высокие песчаные пирамиды — «отходы производства». Долго я наблюдал за старателями, работавшими в поте лица. Это тяжелая, кропотливая работа, целиком зависящая от везения и случайностей, в которой я при всем желании не обнаружил ничего романтического. Если бы мне пришлось менять профессию, кем-кем, а старателем я бы наверняка не стал.