В стране ваи-ваи

Это слово можно было записать и как «вада», потому что в языке ваи-ваи, не имеющих письменности, согласные произносятся не очень четко. Даже самые определенные, казалось бы, звуки могут смешиваться, как «л» и «р» у китайцев. Согласные сильно отличаются от наших. Например, «ф» в имени Фоньюве — это совсем не наше «ф», а фрикативное «п», которое получается, если произнести «п» неплотно сжатыми губами. Впрочем, одним из преимуществ работы с Фоньюве было как раз то, что он в отличие от других индейцев произносил слова так отчетливо и ясно, что можно было различить все тонкости.

С полчаса мы медленно шли рядом. Я держал записную книжку, он внимательно смотрел вокруг, показывая на каждое новое дерево. Подобно остальным ваи-ваи, Фоньюве путешествовал с удовольствием. Затем я обогнал его и быстро прошел вперед, наблюдая, как меняется лес. На высоте около шестисот метров подъем прекратился — тропа достигла плоского гребня. Километра через три я обнаружил в узкой лощине у маленького ручья Джорджа, Иону и Тэннера. Они отдыхали; Иона и Тэннер встретили меня приветливо, но Джордж сидел угрюмый. Может быть, его огорчали частые ссоры в отряде? Я недостаточно ясно выражал свои мысли, а он, искренне стремившийся сделать все как можно лучше, терялся и считал, что я им недоволен.

Я поболтал с ними, потом двинулся дальше. Подлесок был редкий, и тропа — еле заметная полоска притоптанных сухих листьев — местами почти исчезала. Я внимательно высматривал следы и срубленные тесаком сучки. Три года тому назад я вообще не сумел бы разглядеть здесь тропу, даже если бы мне ее показали.

Два часа я шел один. Царила полная тишина, лишь ветер тихо шуршал в вышине, да однажды откуда-то слева раздался птичий голосок. Крутой спуск привел меня к быстрому серебристому потоку, на берегу которого сохранились следы лагеря Безила. Здесь я застал Эндрью и других участников экспедиции; они собирались перекусить, и, хотя часы показывали только половину одиннадцатого, у всех был такой вид, словно рабочий день кончился. Они переговаривались вполголоса и встретили меня, мягко говоря, без восторга.

— Вот, мистер Гэппи, место, куда сложил вещи Джордж. Тут недалеко высшая точка гребня — вы ее только что прошли. Дерево видели?

— Нет, Эндрью. Какое дерево?

— Там, у самой тропы, километрах в полутора отсюда, стоит дерево, на котором семнадцать лет назад вырезали свои инициалы члены Пограничной комиссии. Там проходит граница — теперь мы в Бразилии!

— Замечательно! Значит, мы совсем близко от Безила. А где сложили свои ноши ваписианы?

— Они говорят — еще дальше вперед по тропе.

— Это высоко?

— Да, еще выше, чем здесь. Водораздел проходит тут, но самое высокое место — дальше, там они и сложили вещи.

— Спроси их, дойдем мы туда сегодня?

Он повернулся к ваписианам, которые молча ели свою фаринью с сушеным мясом, и быстро заговорил. Они отвечали неторопливо, бросая в мою сторону взгляды, полные недоверия.

— Да, они говорят, что смогут.

Но я видел, что никто из них не горит желанием двигаться дальше.

— Хорошо. Я пойду вперед, привал сделаю через час.

— Ладно, мистер Гэппи. Я ведь здесь остановился только потому, что вы велели нам идти до того места, где Джордж сложил поклажу.

— А как там Уильям и Иона? — осторожно спросил он.

— Пыхтят, как паровозы!

Ваписианы засмеялись. Видно, они немного понимали по-английски. Атмосфера разрядилась, однако отношение ко мне осталось сдержанным.

Я боялся упустить подходящий момент и зашагал вперед, не дожидаясь, пока кто-нибудь заявит, что не может или не хочет идти. Настроение у меня было паршивое, я чувствовал, что назревает нечто вроде «сидячей забастовки». Лучший способ добиться выполнения приказа — держаться так, словно ты и не допускаешь мысли о возможности ослушания. Я шел впереди и тем самым вынуждал остальных следовать за собой. Риск, конечно, был. Что, если они все-таки не двинутся с места или пройдут совсем немного? Тогда мне придется возвращаться, признав свое поражение, или ночевать в лесу одному. Да нет, вряд ли ваписианы захотят доводить дело до открытого конфликта. Я решил, если они не догонят меня к вечеру, во что бы то ни стало завтра дойти до Безила, хотя вообще-то до Мапуэры оставалось два дневных перехода. Там я подожду их и, если они придут, припугну властями.

Скорее всего на этот раз мне удастся с ними договориться, но вторично такой же маневр уже не пройдет.

Ну, а пока больше всего мне надо думать о другой опасности — как бы не заблудиться. Стоит перевалить через холм, и сколько бы я ни кричал, меня никто не услышит.