В стразах только девушки

Констанция достала полученную сегодня от Наташи записку, ткнула в нее пальцем и сказала:

– В этой записке совсем другой почерк!

– Что?

– Та записка, которую мы с тобой нашли в банке и в которой некто просит о помощи, она написана другим почерком, чем эта Наташина писулька. Ладно бы они были написаны одним почерком, тогда было бы по крайней мере ясно, что если даже эта Наташка и оказалась в беде по вине Сергея, то впоследствии все разрешилось благополучно, если уж она работает тут в садовом центре и время от времени видится с Сергеем. Или что эта записка вообще была шуткой. Сидит та же Наташа, крутит банки, пять штук, десять, двадцать. Крыша у нее едет, она пишет: «Памахите! Хибну! Иду ко дну», типа, что все, кранты ей пришли, конец ее силам наступил. И кладет эту записку в банку.

– Кладет-то зачем?

– Просто по приколу! Чтобы отвлечься и развлечься!

– Странное развлечение.

– Это еще что! – воскликнула Констанция, которая почувствовала огромный прилив сил после выпитой хреновухи и схомяченных голубцов. – От однообразной работы знаешь, как крыша едет!

Откуда это могла бы знать сама Констанция, которая в своей жизни вообще ни одного дня нигде не проработала, Анжелика понять не могла. Но она деликатно решила не заострять внимание на этом моменте и снова повторила, что завтра, то есть в субботу, они могут поехать к Сергею вдвоем с Констанцией.

Да, так и нужно поступить. Так будет даже спокойнее им обеим.

Все дальнейшие события этого вечера складывались так, словно кто-то невидимый решил подыграть Анжелике в ее планах.

Ближе к ночи позвонил Сергей и заявил, что ждет Анжелику завтра пораньше, потому что им предстоит много работы.

– И домашнее задание с собой захвати, – напомнил он ей. – Надеюсь, ты его приготовила?

– Можешь быть спокоен. А можно я еще и подругу захвачу?

Сергей это намерение одобрил.

– Втроем даже лучше, я в одном месте, вы в другом, быстрее справимся.

Почти сразу же после этого разговора позвонил Ярик, который объяснил, что их компания соберется не раньше четырех вечера, потому что у многих в субботу рабочий день заканчивается в три.

Ярик предлагал заехать за девушками, забрать их из дома, но Анжелика это предложение по понятным причинам отклонила. В это время она планировала быть вовсе не у себя дома, а в гостях у Сергея. Вернее, у него на отработке.

И снова Анжелика поймала себя на мысли: а на кой ей все это надо?

Ответа на этот вопрос не было, так что Анжелика даже заморачиваться с его поисками не стала.

И просто пообещала Ярику:

– К четырем мы с подругой обязательно подъедем. Все прекрасно!

Потом пошла к Констанции, совершенно размякшей после голубцов и хреновухи, и сообщила той, что подниматься утром придется пораньше.

– Это во сколько?

– Часиков в пять.

– Боже!

– В семь Сергей нас уже ждет у себя.

– А чем мы будем там заниматься?

– Капусту собирать, наверное.

– А ее много?

– Да нет, не особенно, одна грядочка. Кочанов двадцать, я думаю, там наберется.

– А-а-а… – зевнула Констанция. – Двадцать – это нормально. Втроем за пять минут управимся. Даже странно, ты говорила, он фанатик. А тут какая-то ерунда. Справимся!

И, сладко потянувшись, она укрылась до подбородка любимым покрывалом Анжелики – теплым, мягким и с кисточками, предварительно подсунув под голову подушку со слониками, тоже любимую самой Анжеликой.

И как тут было устоять? Анжелика прокралась на кухню и позвонила тетке.

– Тетя Берта? Спасибо вам за голубцы. Очень вкусные. Констанция их все подъела. А как там ее мама? Вы с ней разговаривали?

– Конечно. Она давно не сердится, но хочет, чтобы Констанция ей первая позвонила. Так и говорит, она виновата, пусть сама первая и позвонит.

– Так она звонила. Ее мама трубку не берет.

– Да? Странно. Но я уточню еще раз.

Анжелика закончила разговор с тетей Бертой с тяжелым сердцем. Недопонимание между Констанцией и ее мамой никуда не делось, а их противостояние, похоже, вступило в новую фазу.

На другой день ровно в семь утра подруги уже стояли во дворе дома Сергея, поеживаясь от утреннего холодка и недоумевая, чего ради он вытащил их в такую рань.

Вся капустная грядка, которую приметила Анжелика еще в прошлый свой приезд, стояла пустой. Ни кочерыжки, ни листика, вся земля была аккуратно перекопана, разглажена, она ждала следующей весны и нового урожая.

– А что же мы будем делать? – спросила Констанция.

Сергей заверил, что работы много.

– Но оделись вы обе неправильно, – сказал он.

Подруги оглядели друг друга. На Констанции было короткое приталенное пальтишко из светлой шерсти и кокетливо повязанный голубой шарфик, который чудесно гармонировал с новым цветом ее кожи. Сергею и это не понравилось.

– Что-то ты очень уж бледная, – скептически заметил он. – Прямо до синевы. Ты не больная, часом?

– С ней все в порядке, – заступилась за подругу Анжелика. – Побудет на свежем воздухе и порозовеет.

Сергей еще какое-то время недоверчиво сверлил взглядом Констанцию. Потом перевел взгляд на Анжелику и повторил, что оделась она не так.