В сумерках близкой весны

– По секрету всему свету. – Соня покачала головой, а Ян присел за стол и закурил сигарету. – Надеюсь, до Жени не дойдёт. Как он станет смотреть в глаза гостям?

– Уверяю тебя, ему безразлично, что скажут гости. А Анюте приятно, что подарок выбирала ты. Ей не терпится раскрыть коробку. И где только Женька запропастился? Анютка сегодня очень красиво выглядит, не находишь? Такая милая девочка.

– Очень милая! Только не умеет держать язык за зубами. – Соня сердито посмотрела на мужа. – Иди курить на улицу, пожалуйста! Дышать нечем!

Он сразу воспользовался моментом, подмигнув Ольге. Когда Ян ушёл, Соня понизила голос:

– Ян жалеет сестру. Я его понимаю. Она не виновата, что родители пили и сходили с ума. У Яна по отношению к ней выработалась чёткая линия вины. Он корит себя за то, что уехал, а она осталась. Но ведь, если разобраться, от него мало что зависело. Тётя хотела взять к себе именно его, она Яна любила, как родного. При чём тут остальные дети? У них есть родители. Правда? Аня много времени проводила на улице. Она не выносила скандалов. Я сама не выношу криков, в этом понимаю её. А на улице… Сама понимаешь, что я тебе объясняю.

– Да…

– Кстати, она даже сама не знает, от кого именно родился Андрей. Есть шанс, что он будет похож на кого-нибудь из её знакомых. Тогда можно будет подать на алименты. Ну что ты так смотришь?

Соня отстранилась, поправляя причёску. Её доброжелательное лицо выражало снисходительность.

– Сонь, ты шутишь?

– Вполне серьёзно. Я ещё пытаюсь смягчить рассказ, чтобы твоя нежная психика не пострадала.

– Ты и про алименты серьёзно? – не могла успокоиться Ольга. – Какой-то сюр, ей-богу! Я тебе не верю!

– Конечно, можешь не верить. Зря, что ли, твой отец устроил её на место кладовщицы. Через неё много мужчин проходит. Он и свекровь туда же устроил. Да, она больше не работает нянечкой в детском саду.

– А Наталья работала нянечкой в детском саду? С таким лицом разве можно работать с детьми?

– Ты и этого не знаешь? Марат тебе не говорил?

– Я знаю, что она работает в том же цеху, где когда-то он работал. Сейчас он не работает…

– Да, уволился по собственному желанию.

Ольге стало неприятно от этих слов, потому что было понятно, Соне известно многое, неприятная правда, касающаяся её отца. Уволился по собственному желанию – может означать что угодно. Закипел чайник. Соня сделала кофе. Разговор шёл поверхностно, касаясь всех тем сразу, потому что невозможно сосредоточить внимание среди голосов и музыки. Гости шумно переговаривались в комнате, звенели посудой и смеялись. Анна громко требовала, чтобы рюмки были полны. Её язык заплетался, она громко, фальшиво смеялась.

– Я знаю. Папа год назад или два ушёл со своей работы. Теперь сторожит склад на овощной базе. Ему так легче. Говорит, что стало много свободного времени.

– Марат никогда не унывает. Во всём пытается видеть позитив.

– Да, папа такой.

– Свекровь не такая.

– Не понимаю Наталью, зачем менять хорошую работу в детском саду на производство?

– Знаешь, Оль, для свекрови эта работа лучше, потому что она всегда говорила, что ненавидит подтирать детские попы. А в цеху никому ничего не надо подтирать. Она тоже работает на складе, как и Аня. Говорят, барыжат, продают из-под полы работникам рукавицы и ещё какой-то инвентарь, который должны выдаваться бесплатно.

Ольга была потрясена и забыла про кофе. Но желание защитить отца, выгородить его стало сильным, до слёз. Ведь не из-за этого же он написал заявление по собственному желанию. Не может быть так мерзко!

– Папа больше там не работает. Он ничего не знает.

– Да, его проводили благополучно. И он с удовольствием ушёл. От стыда подальше.

– Значит, знал?

Соня развела руками.

– И не запретил им?

– Моей свекрови невозможно запретить зарабатывать деньги. Она всегда считала, что нужно обязательно брать то, что плохо лежит. Такое прибыльное и приятное место. Вот уж не завидую Марату. Столько лет работать начальником цеха, быть на хорошем счету. И тут так опозориться!

– Бедный папка.

– Он не унывает. Перевернул страницу и получает удовольствие от жизни.

Тему надо было срочно менять, иначе слёзы грозили выплеснуться вместе с отчаянием и истерикой прямо в чашку с горячим сладким кофе. Папу попросили уйти по собственному желанию! После всех лет, которые он отдал мебельному производству, начиная с простого рабочего. Папа был единственным, кто разгружал машины, будучи начальником цеха. Его уважали и любили. Что скажет мама, когда узнает? Она будет совершенно потрясена.

– Лучше расскажи про Женю. Ты говорила, что он сильно пил, когда был жив его отец? – попыталась успокоиться Ольга. – Но я его знаю, как совершенно не пьющего.

– Когда женился на Ундюгерь, то сразу завязал.

– Это хорошо.

– Только не для свекрови. Она была в ярости.

– Мне её никогда не понять, Сонь. Очень своеобразная женщина. И это ещё мягко сказано!

Соня вздохнула и стала пить кофе. Они замолчали, прислушиваясь к разговорам в комнате. Ян вернулся с улицы и присоединился к гостям. Послышался новый тост. Сколько можно произносить тостов?