В сумерках близкой весны

Ольга заблокировала на телефоне номер Натальи. Стыд жёг калёным железом, вытесняя прозрачную волну хрупкой пьяной жалости. Вспоминать день рождения мальчика до сих пор болезненно. Она не могла понять, почему не поехала домой с Леной, а побрела в парк. Почему её не остановили? Потому что все были пьяны. Никто ничего не заметил, не посчитал странным. Каждый занят своими мыслями и делами.

Тряхнула мокрыми волосами, стараясь выбросить неприятные мысли. Ольга не станет больше думать об этом! Какая разница, ведь всё закончилось хорошо? Соня с Яном уедут завтра, они пригласили её погулять по городу, но она сослалась на домашние дела. Ей не хотелось идти с ними. В последнее время слишком много Обидиных в её жизни. И жизнь их состоит из сплошного горя и негатива. Оле не хотелось барахтаться в этом. Она собиралась отстраниться и погрузиться в свою жизнь, общаться со своими друзьями, работать и позвонить Сергею. Он сам просил рассказать о конкурсе. Она сделает для него много фотографий. Именно эта жизнь казалась светлой и лучшей. После пьянки у Обидиных совесть горела красным пятном, призывая прекратить это. Сергей вновь был милым, близким человеком. Единственным в её жизни. Расширялись границы прошлых моментов в памяти. И на фоне вечера у Обидиных эти моменты были радужными, источающими спокойствие и уют. А Обидины – грязь, тёмные, тесные застенки, узкие улочки, лишённые света. Ольга будет, как Анжела! Она отстранится от этого навсегда! И пусть папа сам думает, что делать! А у Ольги есть работа, есть танцы, есть конкурс, есть Сергей! Возможно, в чём-то состоялся обман, но это лишь попытка бегства от того дна, на которое она опустилась. Ольгу преследовал суеверный страх, что она находилась на краю пропасти и чувствовала еле различимый запах смерти. Ещё один шаг – и всё…

Кофе был допит. Ольга собрала со стола грязную посуду и направилась к мойке. Нужно сходить в магазин и купить шоколадных конфет к чаю. Самых вкусных, с орешками, чтобы порадовать маму. Она придёт с работы и обязательно оценит старания дочери. Они поговорят и помирятся. Ольга готова признать все ошибки, лишь бы вернуть в дом спокойное благополучие. Улыбнулась, замурлыкав старую песенку Мадонны. Голос дрогнул, затих. Из горла вырвался тихий хрип. Ольга замерла на месте, отчаянно вспоминая. Яркая вспышка мелькнула в голове, ослепляя, заставляя, сердце бешено забиться.

Парк! Он висит на дереве, ветка обламывается, и он падает лицом в снег.

– О боже! Нет…

Она швырнула чашки в мойку, рискуя разбить их, и схватилась за голову. Это сон или реальность? Она так плохо спала, что кошмарные видения преследовали её. Взгляд бегал по стене и по полу, мечась, как бешеный пёс, сорвавшийся с цепи. Прошли уже целые сутки! Он умер? Наверняка умер! Она даже не подошла к нему, чтобы помочь или проверить пульс. А сейчас, спустя сутки он умер. Верёвка и мороз сделали своё дело. Но, чёрт возьми, если он остался жив, то поднялся и ушёл домой. Если стало плохо, то вызвал «скорую» или прохожие вызвали. Он не может находиться в парке сутки. Не может. Он поднялся, потому что ветка обломилась под тяжестью его тела. Ольга видела только этот момент. Она была пьяна в стельку! Ей приснился кошмар! Ветка ломается с громким хрустом. Он не умер! Не умер, потому что ветка обломилась. Возможно, потерял сознание, но потом пришёл в себя, поднялся и пошёл домой. Или к матери.

Молодая женщина в ужасе стояла посреди кухни, не зная, что делать. Пользуясь этим ступором, память спокойно выстраивала цепочку событий, пытаясь ничего не упустить.

Она решила пройтись. Но решение видно кто-то принял за неё, потому что она была пьяна и совершенно мало соображала. Такое с ней впервые! Суеверный ужас вполз в сердце скользкой холодной змеёй. Заснеженная аллея вывела в городской парк, который находился на берегу небольшого озера. Аккуратные расчищенные дорожки располагались лишь с одной стороны озера, а с другой – росли густые деревья, и муниципальные службы не считали нужным чистить дорожки там. Ольга побрела именно в заснеженную сторону парка, не желая встретить кого-нибудь из знакомых, понимая, что выглядит не лучшим образом. Она добрела до оврага, заросшего рябиной и кустами вербы, остановилась. Стала глубоко дышать, чтобы прийти в себя, протрезветь наконец. Не чувствовала холода, лишь необыкновенный жар, но понимала, что раздеваться нельзя, можно заболеть. Достала из кармана сигареты, закурила. Целый вечер без никотина! Ей было неудобно курить при Наталье, она отчего-то стеснялась своей вредной привычки. А сейчас было приятно стоять в одиночестве среди заснеженной природы и курить.