В сумерках веры (СИ)

— Инквизитор, поскольку тело Селестины найдено, можно ли считать, что ваш дознаватель отныне может обрести покой? Было бы малодушием держать его в морге дольше необходимого. Несколько секунд меня терзали сомнения.

— Возможно вы правы, ваше преосвященство. Но пусть мортусы не трогают ничего, кроме Себастьяна.

— В таком случае я немедленно распоряжусь, сын мой.

— Благодарю вас…

***

Когда мы вышли из кабинета кардинала, Мираэль молчаливо стояла в стороне, уступая нам дорогу. Красные линзы её шлема будто налившиеся кровью глаза пристально впились в нас и не отпускали до самого поворота галереи.

— Пожалуй, мне стоит отвести вас обратно в монастырь, сестра, — заботливо произнес я, поддерживая Афелию за руку.

— Я способна добраться сама, — заупрямилась женщина, хотя и не стала отрицать, что ей необходим отдых.

Сквозь ткань одежд, мне всё ещё удавалось ощутить лёгкую дрожь, пронизывающую её тело. И тем не менее, после разговора с его преосвященством, воительница выглядела более спокойной, нежели когда мы только столкнулись с Мираэль.

— Мне не сложно, Афелия, — покачал головой я, время от времени поглядывая на спутницу. — Скажите, что вы сейчас чувствуете?

На несколько минут она погрузилась в размышления, придав лицу задумчивое выражение.

— Тревогу, Хальвинд, — наконец произнесла палатина шёпотом. — Мне не раз приходилось сталкиваться с ужасами варпа, терять подруг. Но Бог-Император заботливо ограждал меня от… от подобного…

— Вы испытываете страх, сестра?

К этому моменту мы уже шагали по оживлённым коридорам, проторивая путь сквозь массы людей.

— Это допрос, инквизитор? — Воительница посмотрела на меня привычным обвинительным взглядом.

— Вовсе нет, — солгал я, прекрасно понимая, как может повлиять облик Селестины на душевное здоровье такой праведной женщины, как Афелия. — Это всего лишь…

— Ваша профессиональная деформация? — Закончила та мысль за меня и даже слегка ухмыльнулась. — Но нет, я не испытываю страха. Только гнев и жажду возмездия. Нет сомнений, что несчастная госпожа оказалась поражена грязным колдовством. Да, её тело более не священно, но это — дополнительная причина покарать ублюдочного демонопоклонника.

— Рад, что ваша уверенность не пошатнулась.

Мы добрались до монастыря в благостном молчании. Солнце начало клониться к закату, накрывая улочки длинными острыми тенями. У высоких стрельчатых дверей обители Сестринства на этот раз несли караул две воительницы, одной из которых оказалась сестра Тонга.

— Моя госпожа, — приветственно кивнула она, пристёгивая болтер к магнитному замку на поясе. — Наконец-то вы вернулись!

— Что-то стряслось? — Тревожным тоном спросила палатина, подходя ближе к подчинённой и словно пытаясь заглянуть сквозь линзы. — Девочки так и не нашлись?

— С ними всё в порядке, госпожа, — воительница сняла шлем, чтобы вокс-решетка не искажала её веселого голоса. — Они всего лишь сбежали в город. Хотели посмотреть на монумент гвардейцев, что на севере.

Волнение на лице палатины тут же сменилось напускной грозностью, а губы скривились. Очевидно, женщина оказалась недовольна таким нарушением дисциплины, хоть и не своих подопечных.

— Ох уж эти госпитальеры! Примус-медикусу стоит наказать их по всей строгости.

— Будьте уверены, госпожа, он очень серьёзно отчитал их. Я наблюдала за этим лично, — по прищуренным глазам воительницы было видно, что она лукавит. — Вам были переданы слова благодарности за беспокойство.

— Хорошо, — палатина прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Спасибо, Тонга.

— Вы плохо себя чувствуете?

— Нет, — отмахнулась Афелия, сдерживая раздражение. — Но мне необходимо посетить часовню.

— Мы всё подготовим, госпожа, — теперь уже серьёзно ответила Тонга, возвращая шлем на место.

Похоже, моего присутствия тут больше не требовалось, а потому я молча развернулся и зашагал обратно к Собору.

— Хальвинд! — Вдруг окликнула меня воительница, нагоняя. — Спасибо, что проводили меня. Я… не буду настаивать, но всё же рекомендую вам исповедаться. Или хотя бы просто помолиться в каком-то спокойном месте… — Палатина на миг отвела взгляд, понимая, что привлекла моё внимание. — Если вы опасаетесь чего-то, то я могу гарантировать спокойствие в стенах нашей часовни.

— Я подумаю о вашем предложении, сестра. Спасибо, — угрюмо кивнул я и пошёл прочь, оставляя воительницу наедине с прохладным зимним ветром.

***

Сойдя с улицы и оказавшись под куполом просторного зала отдыха, я дал себе возможность отдышаться. Мысли вертелись в голове подобно священникам, торопившимся в разные уголки соборного городка.

В руки сам собой появился футляр, полученный от кардинала. Свет от далеких канделябров переливался на его медной поверхности, покрытой гербовыми знаками епархии в виде ключей и колосьев.

Отогнув застывшую печать, я открыл полукруглую крышку и размотал пергамент. На его шероховатой бежевой поверхности красовалась широкая надпись, написанная красивым размашистым почерком:

«Предъявитель сего волен действовать как изволит во имя Бога-Императора и по Его воле».