В сумерках веры (СИ)

Сразу после этого бортовые люки «носорога раскрылись и нас с Афелией окружили люди с массивными щитами. Часть из них пошла вперед, держа наготове дробовики, остальные же пристально осматривали десятки окон, выходящих во внутренний двор.

— Чисто! — Крикнул один из исполнителей из-за дверей, после чего я всё-таки переступил порог.

И сразу же прикрыл глаза рукой. Настолько ярким был свет, источаемый раскидистыми люстрами под высоким потолком, и настолько сильно блестело золотое убранство, облепившее белоснежные стены.

Лишь спустя несколько секунд я смог обнаружить шеренги людей, выстроившихся вдоль алого ковра, тянущегося от самого входа. Камергер в чёрном, видимо, отогнанный судьями, стоял у самой лестницы в дальней части атриума.

Судьи всё ещё окружали меня, хотя пространство между ними и гражданскими позволяло чувствовать себя вполне свободно. Выглядывая из-за широких бронированных спин, мои глаза внимательно разглядывали слуг, виновато опустивших головы. Кто-то из них дрожал, а у кого-то по щекам текли слезы.

Никто кроме дворецкого не смел смотреть на меня, справедливо опасаясь гнева агента Трона.

— Где хозяйка дома? — Спросил я нарочито громко, не доходя нескольких шагов.

Прежде чем ответить, тот окинул взглядом своих подчинённых, наклонил ко мне голову и тихо прошептал:

— Можем ли мы обсудить это в более приватной обстановке, господин инквизитор?

Мы с Афелией переглянулись. С виду, говоривший вёл себя спокойно и даже моему острому глазу не за что было зацепиться. Худое вытянутое лицо дворецкого с полуопущенными веками выражало абсолютное безразличие ко всему происходящему.

— Капитан, обеспечьте порядок в наше отсутствие, — обернулся я к Вульпусу, после чего камергер без слов развернулся и повёл нас за собой.

По лестницам атриума мы поднялись на второй этаж, где через стрельчатые двери прошли в просторный коридор, опоясывающий всё здание. Высокие окна оказались плотно прикрыты портьерами, из-за чего свет давали только слабо горящие люминосферы. В отличие от зала, здесь царили сгущающиеся тени.

Дворецкий движением руки пригласил нас за собой, продолжая идти и будто бы утопая в сумраке, из которого на нас смотрели блестящие рамы картин, подсвечники ручной работы или украшенная позолотой лепнина стен.

— Примадонна не пользуется охраной? — Спросил я, когда окружающая нас тишина стала слишком давящей. — Мы видели только прислугу.

— Госпожа Кризи бывает на Валон-Урре довольно редко, — ответил мужчина скучающим тоном. — Она считает, что траты на мордоворотов излишни…

— Судя по роскоши особняка, это звучит сомнительно, — подала голос Афелия, с презрением оглядывая стены.

— Всего лишь незначительная часть, — пожал плечами дворецкий. — Прошу сюда, это кабинет госпожи.

В обтянутой белой перчаткой руке возник ключ крайне замысловатой формы, инкрустированный какими-то голубыми камнями. Проводник отворил дверь и первым зашёл в комнату.

Стоило перешагнуть порог, как в ноздри ударил едкий запах духов, смешанный с ароматом обскуры.

— Ну и вонь, — не стесняясь бросила воительница, взмахивая рукой и лица. — Для дворецкого вы довольно скверно выполняете свои обязанности.

Мужчина не ответил на это замечание, лишь пододвинул ближе к журнальному столику два кресла, а сам опустился на диванчик, стоящий тут же. Теперь его лицо, наполовину скрытое тенью, наполовину блестящее тусклым желтым светом, казалось измождённым.

— Вы нашли её? — Спросил камергер, как только мы сели напротив.

— Кого? — Сыграл я дурочка, заставляя собеседника стиснуть зубы и сощурить глаза.

— Госпожу Дарданеллу.

— Насколько мне известно, местные органы правопорядка не получали запросов о её пропаже.

— Да, но… — Мужчина осёкся, прежде чем продолжить уже более эмоциональным голосом. — Что же привело вас сюда, господин?

— Расследование, — ответил я, выдержав краткую паузу. — А теперь отвечай на мои вопросы. Если почувствую ложь, то ты быстро окажешься в застенках арбитров.

— Не арбитров, Хальвинд, — вклинилась Афелия, привлекая к себе внимание настороженного дворецкого. — Мы запрём его в клетке под монастырем и выбьем все ответы сами.

Ярость, отразившаяся в глазах воительницы, буквально лишила камергера возможности дышать. Зрачки его сузились, на лбу выступила испарина, а правая рука потянулась к левой манжете и начала перебирать складки.

— Я в п-полной вашей власти, господин… — Послышался дрожащий голос.

— Хорошо, — довольно кивнул я, удобнее располагаясь в кресле и доставая инфопланшет. — Когда и как она пропала?

— Это… это произошло два дня назад. Я отвозил госпожу в собор на вечернюю…молитву.

Едва он договорил, как в лицо врезался кулак Афелии, с хрустом переламывающий кости носа. Сила оказалась достаточной, чтобы дворецкого отбросило на спинку, а подушки вокруг забрызгало кровью.

Вскочившая сестра тут же схватила бедолагу за воротник и встряхнула, угрожающе нависая над ним.

— Если ты солжёшь ещё раз, то одним носом не отделаешься, еретик!!