В те грозные годы

Сложная обстановка создалась и на участке наступления 380-го стрелкового полка той же дивизии. В районе населенного пункта Линденберг, что находился на пути к автостраде, гитлеровцы сосредоточили до батальона своей пехоты, большое количество артиллерии и танков. В надежде задержать продвижение наших войск они неоднократно предпринимали яростные контратаки.

Прежде чем пойти на решительный штурм Линденберга (обойти его не было никакой возможности), командир наступавшего на этом направлении штурмового батальона старший лейтенант К. Я. Самсонов выслал вперед разведчиков. По возвращении те доложили о примерном наличии сил противника в населенном пункте. Перевес был явно на стороне гитлеровцев. Как быть? Комбат связался но телефону с командирами подразделений 351-го гвардейского самоходно-артиллерийского и 85-го танкового полков, попросил их устроить засаду поблизости от южной окраины Линденберга. А свой батальон скрытно вывел на фланг.

По заранее условленному сигналу, который подал старший лейтенант Самсонов, самоходчики и танкисты с места засады открыли по поселку интенсивный огонь и вели его примерно в течение 15 минут. А затем одновременно со штурмовым батальоном ринулись в атаку и все-таки ворвались в Линденберг.

В этом успехе немалая заслуга принадлежала заместителю командира полка по политической части майору Ш. X. Килькееву. Будучи с самого начала в боевых порядках штурмового батальона, он перед атакой побывал во всех его подразделениях, побеседовал с бойцами и командирами, еще раз разъяснил им боевую задачу. А затем первым поднялся в атаку, личным примером бесстрашия и отваги увлек за собой всех воинов. Когда же батальон отвоевал небольшой участок автострады, по заданию того же Килькеева сержант-комсомолец Никитин установил на расположенной неподалеку бензозаправочной станции красный флаг. Это в еще большей степени подняло боевую активность наступающих. Воины батальона ворвались в пределы Большого Берлина и сразу же завязали там уличные бои.

В 52-й гвардейской стрелковой дивизии первым пересек окружную автостраду штурмовой батальон лейтенанта Корвупова, в боевых порядках которого вместе со всеми действовали инспектор поарма майор И. М. Миронов и наш лектор майор Ф. П. Колдашев. Как и другим подразделениям, батальону Корзунова пришлось вести упорные бои. Ворвавшись в пределы Большого Берлина, он с ходу овладел зданием немецкой Палаты мер и весов, на крыше которого его бойцы установили красный флаг.

Поддерживая стрелковые части и соединения, штурмовавшие последний рубеж обороны гитлеровцев на подступах к Берлину, исключительно мужественно и самоотверженно действовали артиллеристы. Многие расчеты двигались вперед непосредственно в боевых порядках пехоты, ведя огонь по врагу прямой наводкой. А 8 батарей по приказу командующего артиллерией 79-го корпуса И. В. Василькова вырвались вперед, оседлали автостраду и, отбив до десяти танковых контратак противника, удержали ее. Их действиями руководил лично командующий артиллерией корпуса. За этот подвиг И. В. Василькову было присвоено звание Героя Советского Союза.

С первого дня уличных боев в Берлине широкое распространение получила практика водружения над отвоеванными у врага опорными пунктами обороны и узлами сопротивления красных флагов. И хотя это дело было связано с большой опасностью, число добровольцев на него росло изо дня в день. Водрузить флаг, как правило, вызывались первыми коммунисты и комсомольцы.

В одном из подразделений, например, такое задание взял на себя член ВЛКСМ Сосновский. Когда многоэтажный дом был, казалось, уже почти полностью очищен от вооруженных гитлеровцев, Сосновский, опережая своих боевых друзей, начал подниматься на крышу. Но на чердаке его встретили автоматным огнем семь вражеских солдат. Комсомолец смело вступил с ними в перестрелку. Услышав выстрелы, к нему на помощь бросились еще несколько наших бойцов. Вражеская засада была уничтожена. А через несколько минут над крышей дома заплескалось на ветру красное полотнище.

Еще до начала Берлинской операции на фронтовом совещании начальников поармов нам стало известно, что некоторые наши соседи — военные советы ряда армий распорядились изготовить по одному красному знамени для водружения на поверженном рейхстаге.

По возвращении с совещания я доложил командарму и члену Военного совета о приготовлениях соседей. Предложил тоже включиться в это дело. Причем изготовить не одно, а девять знамен — по числу входящих в состав армии стрелковых дивизий. Военный совет поддержал мое предложение. При этом было определено, что эти знамена должны походить на наш Государственный флаг. То из них, которое будет водружено над поверженным рейхстагом, и станет официально считаться Знаменем Победы.