В те времена

Есть у нас причины для тревоги,
И весьма весомые, увы.
Здесь пробел у тренеров у многих:
Развивают конькобежцам ноги
Вместо, извините, головы.

Вот возьмите случай в Амстердаме:

Во втором забеге на пятьсот
Фаворит наш, беспартийный Дамин
Строил глазки зарубежной даме —
И не смог вписаться в поворот.

А потом в отеле «Юбер Аллес»

С ней режим нарушил. Поутру,
Когда в номер мы к нему ворвались,
Руки там чужие оказались,
А точнее, ноги — ЦРУ.

Этот жест, сомнительный и гадкий,

Слабой головы побочный плод.
Мы ж его проверили до пятки:
Вроде, биография в порядке,
И отец, хоть русский, но — не пьёт.

Это ж происк мира сволочного:

На коньках нас удушить хотят!
Мы к ним — с Хельсинкской программой новой,
А они — занюхали Корчного
И растлили нам Большой Театр!

Мы уже имели горький опыт,

Корень зла нам нужно зрить ясней:
Помню, кое-кто в ладони хлопал,
Когда жмот и циник Протопопов
Для отвода глаз плясал Масснэ.

В мире слишком неспокойно стало.

Рейган вынул ядерный кулак.
Значит, бдеть нам надо неустанно,
Сделав вывод из Афганистана…
Да и в Польше нужен свой Бабрак!

Нет, всё-таки нам истина дороже:

Многое не ладится на льду.
Но должны сказать мы с вами всё же,
что на коньках стоим мы в пять раз тверже,
Чем в девятьсот тринадцатом году.

Но ещё победа неизбежна.

Мы же ведь их били под Москвой!
И в ответ на выпад зарубежный
Мы повысим нашу конькобежность,
Занявшись вплотную головой!

1978 г.

Прыжки с трамплина

(Рассказ бригадира лесоповальческой бригады на трассе Уренгой-Ужгород)