В тебе слишком много тайн (СИ)

— Что? — быть такого не может! Мы же предохранялись! Я приоткрываю рот, чтобы сказать ещё что-то, но слова не хотят выходит из моего рта. Перевожу взгляд на Пэйтона. Он рад? Какого хрена! Конечно, стать отцом в двадцать три нормально, но не матерью в восемнадцать. Я не планировала детей вообще.

— Мы думали анализы ошиблись, но узи точно показало это, — я всё так же молча хлопаю ресничками, наверное шок на моём лице заметен всем. — Есть другая проблема. Лучше сделать аборт.

— Что? — к этому я ещё больше была не готова. Мои глаза мечатся между Пэйтоном и врачом. Я не осознаю того, что сейчас происходит. Мозг не воспринимает это.

— Ты конечно можешь оставить этого ребёнка, но тут выбор стоит между ним и тобой. Твоё сердце не выдержит роды и ты просто скончаешься, но ребёнок будет жить. Если сделаешь аборт то сама понимаешь, жить будешь ты, — эта информация, как тяжёлый груз, вывалилась на меня. Я смотрю на свои дрожащие руки и осмысливаю всё. Что делать? Я вхожу в транс и ничего не замечаю вокруг себя. Это наш ребёнок. Это наша частица и сейчас он у меня в животе. Там… Внутри стало так тепло.

— Он будет жить, — выпаливаю я и поднимаю взгляд. Они ошарашено смотрят на меня. Ожидали другого? Я не убийца.

— Ария, ты уверена? — настороженно спрашивает врач.

— Абсолютно, — делаю уверенное лицо, не смотря на слёзы которые предательски вырвались наружу.

— Как скоро нужно сделать аборт? — Пэйтон спрашивает это у врача, а я непонимающе смотрю на него. Он хочет убить этого ребёнка? Нет! Этого уже не случится.

— Чем скорее, тем лучше.

— Хорошо, мы подумаем, — выпаливает Пэйтон. Он хватает меня за руку, выводит из кабинета и ведёт к машине. Садимся и просто молчим смотря прямо.

— Ты хочешь его убить? — не много с опаской говорю я, точнее не говорю, а шепчу.

— Ария, пойми, так будет лучше.

— Да кому лучше? Тебе? Ты так не хочешь его? Не хочешь ответственности? Серьёзно? Он ведь твой! Слышишь!? Тогда какого чёрта ты хочешь его убить? — я закипаю и начинаю кричать на него. Не смотря на то, что с момента, когда я узнала о ребёнке не прошло и часа, я уже смогла привыкнуть к этой мысли. Этот ребёнок стал для меня родным, хотя мозг ещё не много не принимает эту информацию.

— Я не боюсь ответственности! Я не боюсь стать отцом! Я боюсь, что ты умрёшь! Что я больше не увижу тебя! Не прикоснусь! Как ты этого не понимаешь!? Ты так хочешь ребёнка!? Мы можем взять его из дома малютки! Но этот ребёнок жить не будет! — от последних слов в груди закололо. Он сказал это слишком грубо. Я расплакалась сильнее прежнего.

— Он не только твой, чтобы ты им распоряжался. Этот ребёнок и мой тоже. И я сделаю так как просит моя душа, как просит моё сердце, — более сдержанно и серьёзно говорю.

— Ария, пойми, мы спасём какому-то ребёнку жизнь, забрав из дома малютки. А этот ребёнок… Его даже сложно ещё назвать ребёнком.

— Я сказала, что тот кто живёт в моём животе, будет и дальше там жить, пока не придёт время родов. Как ты не понимаешь, что я всё равно умру, а так я смогу подарить жизнь другому, так после меня останется хоть что-то. Разве тебе не хочется родного ребёнка? Свою кроху, такую маленькую и беззащитную. С маленькими ручками и ножками.

Молчание… Я слышу как он всхлипывает, плачет, значит согласен со мной.

— Скажи, что он будет жив. И ты позаботишься о нём и не бросишь его, — поворачиваюсь к нему и вытираю его щёки от слёз.

— Я не хочу чтобы всё было так, — его слёзы не прекращаются, как бы он не хотел их остановить.

— Я прошу, представь что у нас всё хорошо. Что в моём животе сейчас наш здоровенький ребёнок. Такой маленький. Он наш, и только наш. А представь как он будет бегать по дому. Такой маленький. А может маленькая? Ты кого хочешь больше? — я пытаюсь перевести тему с моей смерти на более приятное, чтобы его слёзы хоть на не много закончились.

— Мальчика, — он широко улыбается, мне удалось перевести тему.

— А я девочку, — я уже начинаю спорить.

— Мне всё равно кто там. Мальчик или девочка. Я буду сильно его любить, не зависимо от пола, — я ещё шире улыбаюсь и обнимаю его. Он заводит машину и мы едем домой. В голове вертится мысль о том как так получилось? Мы же предохранялись. Чёрт! Моё день рождения!

— Пэй.

— М?

— Что было в ночь моего дня рождения? — он долго молчит. — Ну.

— Я уже не особо помню.

— Это из-за той ночи я забеременела? — я как бы спрашиваю предохранялся ли он.

— Скорее всего.

— И чем ты думал тогда?

— Прости.

Приезжаем домой. Садимся за кухонный стол. Что говорить бабушке? Она же говорила, что пока что против детей. А мама? Она несколько раз пыталась мне позвонить, но я не брала трубку. А теперь скажу что беременна. А Авани и другие? Боже, как много проблем.

Я глажу живот рукой. Так не верится, что там уже кто-то есть, что этот кто-то мой ребёнок. Моя кроха… Моя частица… Какого это быть мамой? Я никогда этого не узнаю, но я рада что смогу оставить после себя новую жизнь. Как этот ребёнок будет выглядеть? А каким вырастет? Хорошим или злым? Я не узнаю этого.