В теле пацана 6 (СИ)

— Дед выслушал меня и поверил. Вопреки воле вашего короля он взял добровольцев, — начала с горечью. — И мы отправились в Редуш твоему делу на помощь. Мы добирались сюда три рака, последние дни во тьме, не зная, чего и ожидать. Мы ночевали, где придётся, шли по разорённым землям. Дважды на нас нападали вампиры, мы потеряли адепта Кельвина. У парня в Леванте осталась невеста. Лишь чудом, когда расстояние стало достаточным, я ощутила след твоего кулона и колебания губительной силы. Ты думаешь, мы знали, куда нас выбросит? Совершенно нет. Но мы даже не сомневались, ныряя в порталы, что тебе нужна помощь.

Закончила. Тяжело вздохнул.

Почему же я чувствую себя свиньёй?

— Что с Жозефиной? — Выпалил.

— Мы позаботились о ней, я лично вручила её в руки графа Вильяма. Забавная девица. Много всего интересного нам рассказала.

Что — то щёки мои начинают гореть.

— Мне нужно было знать, кто за ней стоит, мне нужна была их армия. Поэтому вместо того, чтобы поубивать кучу народа и вытрясти всё из неё, я…

— Соблазнил, — дополнила Ольви с сарказмом и замотала головой с укором, на меня уже не глядя.

— Да, и что?

— Ты разбил ей сердце. И если снизить масштаб того, что поставлено на карту, ты не лучше, чем Имира. Такой же подлец, топчущий чужие чувства.

Ого, завернула.

— И твои тоже? — Выдаю, глядя на неё пристально.

Смотрит в ответ уверенно и гордо. Ууу, мордашка с губёшкой приподнятой и пухлой.

— Мне ты ничего не обещал, только познания, — заявляет.

Смотрю на неё. И почему — то уже не могу оторваться. Щёки у Ольви розовеют. Но выдаёт она отнюдь не то, что я хотел бы попутно сейчас услышать:

— Ты ведь видишь, что нас ждёт там, — кивает в сторону ущелья. — Воины говорят страшные вещи. А ещё они рассказывают, что ты никогда без дела не сидишь, летаешь над врагом, падаешь им на головы и выживаешь. Возвращаешься всегда в чужой крови счастливый. Отшучиваешься, рассказываешь небылицы. В битве тебя не упрекнуть, рвёшься в самую резню. Так вот, ты как — то сказал, что доверяешь мне больше других, и я принимаю всё… рано или поздно принимаю. Так ответь мне, Крис, что нас ждёт?

Вздыхаю тяжело, перед глазами проносится новые полчища, призрак — Вейзевул.

— Ничего хорошего, их слишком много, — шепчу, не в силах ей врать.

— Но ты не отступишь, — утверждает. — И воины теперь не отступят после твоих воодушевляющих речей.

Киваю.

— А знаешь, я кое — что поняла в тебе именно сегодня, и почему же я была такой дурочкой раньше, — раздаётся с иронией, и Ольви поднимается, вставая напротив меня с вызовом во взгляде.

— И что же? — Спрашиваю шёпотом, глядя на её сочные губы.

— Ты никогда не будешь чьим — то, — раздаётся ответ, и магичка тоже переводит взгляд на мои губы. — Тебя, как генерала, слишком много для одного воина, ровно так и для женщин. Тебя всегда будет слишком много для одной единственной. Горе той, кто так решит. Ты, как чёрная прима на сцене, которая прекрасна для всех смотрящих, но никому не дано из зрительского зала перейти этот барьер. Потому как если попытается, поймёт, как ничтожен. Осознает, что было лучше с прежними чувствами.

— И что ты хочешь этим сказать? — Спрашиваю, сближаясь.

— Со сцены прима словно видит только тебя, но стоит подойти ближе, иллюзия очевидна, — выпалила в продолжение мысли, краснея ещё больше.

Замолчала. Секунда, две. Мы всё ближе.

— Ольви? — Шепчу.

— Что Крис.

— Сама ты чёрная прима, — отвечаю ласково, едва сдерживаясь от порывов. — Самая лучшая.

— Аурелия хуже? — Слышу укор.

— Да, — легко соглашаюсь.

— Значит, спал с ней всё — таки.

— Что ты за дура, зачем тебе всё это знать? — Спрашиваю, готовый уже взять её силой!

Молчит, обнимаю за талию. Всё не могу держаться! Закрывает глаза, слабеет. Прям с ног валится!

— Ольви? — Ахаю, хватая крепко и прижимая к своей броне.

Хихикает, встаёт твёрдо. Смотрит на меня снизу вверх игриво.

— Вот в этом и весь ты, — шепчет. — Моя слабость — это твоя сила.

— Издеваешься? — Спрашиваю хищно, чувствуя между нами не то что бы искру. Мать его, огонь.

— Это ты издеваешься, когда так смотришь, — заявляет тихо.

— Как там твой Гилинг? — Интересуюсь с иронией ещё тише.

— Что ты за дурак, зачем тебе всё это знать? — Передразнивает меня.

Надо же, Ольви шутит.

— А ну иди сюда, моя умненькая девочка.

Хватаю за крепкую торчащую попу. Подаётся сама, хватая за шею грубо и нежно одновременно. Целует в губы, два робких касания и понеслась засасывать жадно! Уф, как же я по тебе скучал. И если мы завтра сдохнем, то последний день проведём не в страхе, а насладившись друг другом.

Быстрым движением Ольви выбрасывает ледяной шарик, и факел затухает с шипением, оставляя нас во тьме и добавляя беспокойство караульному на башне, пост которого на пару этажей выше.

Отталкивает меня, встаёт к зубцу лицом, выгибаясь и оттопыривая попку, звенит застёжка её ремня. Ничего себе она шустрая.

— Я хочу прямо здесь, — раздаётся её голос, будто она задыхается.

Глава 8. Моя боевая самочка