В тени

— Должно быть, он желает побеседовать со мной и утешить меня… Я пойду! — поспешно сказала Бригида своей подруге, и, отпустив ладонь Альеноры, зашла в замок и направилась к лестнице, по пути молясь, чтобы Господь сохранил жизнь Филипа и вернул его ей, ведь, несмотря ни на что, супруга лучше и заботливей его ей не получить никогда.

Когда она вошла в покои, Филип уже ждал ее, стоя у окна и вглядываясь в даль, но, едва услышав скрип двери, он резко обернулся и подошел к кровати.

— Ложись, — бросил он супруге, развязывая тесемки на своих штанах.

— Вы желали поговорить со мной? — ласково спросила Бригида, с удивлением наблюдая за действиями Филипа.

— Ложись и подними юбки, — коротко ответил тот и спустил с себя штаны, представив взору Бригиды свое мужское достоинство, все еще спящее.

Не говоря ни слова, Бригида подчинилась. Она прекрасно поняла, чего желал ее супруг. Девушка легла на спину, задрала юбки своего платья, обнажив свою невинную наготу, и молча, полная страха, ждала, что будет дальше.

При одном лишь взгляде на красоту супруги, Филип почувствовал, как закипела его кровь, и, готовый к соитию, он возлег на Бригиду и покрыл ее лицо поцелуями, одновременно лаская пальцами ее промежность. Он был решительно настроен лишить ее невинности и подарить ему ребенка или же хотя бы комсумировать брак, чтобы, в случае его смерти, Бригиду не оставили ни с чем.

— Ты подаришь мне сына! — между поцелуями, сказал Филип.

— Да… Конечно я подарю вам сына! — прошептала разгоряченная и полная желания Бригида. Касания супруга нравились ей. Ее дыхание участилось, тело горело огнем.

Они целовались, сладко и страстно, и вскоре Филип раздвинул ноги жены и устроился между ее белых бедер. Но вдруг в его ушах вновь зазвенел его собственный голос, крикнувший: «Да! Хочешь!», а перед глазами встало насмешливое лицо той французской крестьянки, которую он решил взять после долгого упорного боя с французами. Изо рта девушки текла кровь от меча, который Филип всадил глубоко в ее тело, прежде чем изнасиловать.

Глава 14

— Прочь! Проклятая тварь! — истошно завопил Филип и крепко вцепился своими сильными пальцами в шею Бригиды, но через миг, поняв, что делает, отпустил ее. — Бригида… Моя Бригида, прости меня! Это все проделки Дьявола! — Он покинул ложе и, отойдя к стене, с силой ударил по ней кулаком.

«Что со мной? Не могу взять собственную жену! А может, оно и к лучшему? Если Бригида забеременеет и родит, наш ребенок унаследует мое проклятие… Нет уж, лучше никаких детей, чем те, что будут расплачиваться за грех и безумие их отца!» — устало подумал Филип. Мысли взяли его в плен, но плач, раздавшийся с кровати, заставил его вернуться в супруге.

Он вновь возлег на Бригиду и нежно поцеловал ее мокрое от слез лицо. Ее прекрасные васильковые глаза были полны непонимания и боли: чем она разозлила его? Чем заслужила эти оскорбления? Возможно, она плохо пахнет? Настолько плохо, что Филип почувствовал к ней омерзение?

— Что… Что я сделала? — плача, простонала Бригида.

Тяжелый испанский чепец, и полные огня волосы девушки рассыпались вокруг ее головы, как нимб, придавая ей лик святой.

— Ничего, любовь моя, ты ничем не провинилась… Это я… Моя вина, — тихо сказал Филип. — Я не могу… Не могу сделать это с тобой, но не спрашивай… Не спрашивай, почему. — Он вновь поднялся на ноги, достал из внутреннего кармана камзола крошечный нож, сделал довольно глубокий порез на внутренней части своего бедра и нанес кровь, которая полилась из раны, между бедер Бригиды. Тонким ручейком эта кровь пробежала вниз по белой коже девушки и впиталась в белую мягкую простынь кровати.

— Зачем это? — пролепетала Бригида, приподнявшись на локтях и хмуро наблюдая за действиями супруга.

— Теперь, если я погибну, мои родители не смогут лишить тебя вдовьей доли. Отныне наш брак официально комсумирован, и все будут ждать, что ты понесешь моего ребенка, — объяснил Филип, отходя к комоду. Открыв один из ящиков, он достал чистую рубаху и приложил ее к своей ране, желая остановить кровь.

— Но к чему этот обман? Вы ведь прекрасно понимаете, что никакого ребенка не будет, — допытывалась изумленная миссис Нортон.

— Это не имеет значения, главное, наш брак полностью официален… Если я не вернусь с войны… — Филип взглянул на свою красавицу-супругу, и его сердце сжала ледяная ладонь. — Если я не вернусь, — твердо повторил он, — тебя будут уважать и ценить, как одну из Нортонов, и ты снова сможешь выйти замуж… И… — Филип замешкал: то, что он желал сказать, казалось ему ужасно постыдным, но ему удалось перебороть свой стыд, и он продолжил: — И тогда все будут знать, что Филип Нортон был не только смелым воином, но и верным супругом и нежным любовником. Ты ведь скажешь это нашим матерям и Альеноре, любовь моя? Прошу: не покрывай меня позором. Пусть правда о моем преступлении и моей слабости уйдут вместе со мной.