В тени аллей

— Ну, где вы? Фильм уже начинается. Идемте быстрее. Найдете время, поговорите. Я места заняла, но сами понимаете…. ― В Дом культуры «народа» приходило намного больше, чем он мог вместить, многие «стояли у стеночки», желающих в наглую занять пустые кресла хватало, оттого нужно было торопиться. Удержать людей надолго было просто не реально.

В тот вечер мне и Людмиле пришлось Наташу проводить домой, уж очень она была расстроена. Мы не только вели девушку под руки, но и как могли, на два голоса успокаивали:

— Да он попросту не может приехать, как ты это не понимаешь! У него «горит» по механике курсовая, ― придумывая на ходу, говорил я. Людмила тут же, как могла мне поддакивала:

— Вот, сдаст и приедет, зато на все лето! Ты обязательно его подловишь, если не в Доме культуры, то в каком-нибудь магазине. А хочешь, это если не терпеться, так наберись наглости и приди к нему домой. Пусть только попробует выгнать. Крик такой поднимешь.

Мы с трудом отделались от Наташи. Наверное, с час простояли возле ее дома, прежде чем отправиться восвояси. У меня на время пропало желание ходить в Дом культуры. Не нужны были ни кино, ни танцы. Я лишь только закончились праздники, тут же уехал из Щурово в Москву. Уехал торопливо и без всякого сожаления. До последнего дня я надеялся увидеть младшего брата Федора и сказать ему все, что о нем думаю. Но брата я так и не застал. Он, словно, предчувствовал наш разговор и боялся появляться мне на глаза.

Не сразу, но я получил от Федора письмо: брат хвастался своими любовными похождениями. О Наташе написал: «Я думаю, она должна быть на меня не в обиде, чего хотела то и получила. Это ты с ней по парку ходил под ручку, иногда целовал, а я мужик не такой как ты, ― я решительный. Зря она ко мне пристает, уцепилась, что тот клещ проходу не дает. А еще орет во всю Ивановскую: ― «Люблю, жить не могу! Ну и люби! Это твое дело. А я не люблю!».

Я пытался Федора по-братски вразумить, писал, что так поступать нельзя, что она своя, местная, а не приезжая ― из села. Ладно, девушки из училища, они получили профессию, уехали и их любовь закончилась. Да и то все не так просто. Вон ― тыкал я ему: ― друг нашего брата Александра ― женился…. Да, да женился на одной из учащихся училища и представь, доволен! У него уже растет сын, а скоро, ― я слышал и пополнение ожидается»

Мне ничего не удалось сделать. Федор навстречу с Наташей не шел и всячески ее избегал. Я жалел девушку, не раз, находясь в Щурове на побывке, был вынужден, встретившись с ней в Доме культуры провожать до дома и успокаивать. Одно лето, когда Людмила отсутствовала: она уехала в Ростов сдавать в институт экзамены ― плохо, конечно, что не в столичный ВУЗ, ― я даже увлекся Наташей. Она это заметила и, поняв всю тщетность попыток завладеть Федором, неожиданно снова перекинулась на меня. Я, сообразив, принялся от нее отбиваться:

— Ну, зачем я тебе сдался? Что на свете мало парней? Высокие, красавцы! Выбирай любого! Да их и в твоем техникуме предостаточно…. Что, не так?

— У вас хорошая семья! А это многого стоит. Вы все в Щурово у кого не спроси на высоком счету, ― А однажды Наташа не удержалась и пролепетала: ― а еще, вы не пьяницы….

Тут я не удержался:

— Мы-ы-ы, не пьяницы? Ну, ты это девочка ошиблась! У нас отец любит заглянуть в бутылку. Думаешь, зря он пасет коров? Только из-за одних денег? Чтобы построить новый дом? Да-а-а? Так вот нет. На природе ― в лугах милое дело пропустить стакан, другой….. Он войну прошел, а там немногие довольствовались сахарком, ты у отца своего спроси, основная масса мужиков была не прочь выпить, и им наливали и если хочешь знать не только по великим праздникам, ― каждый день. Была пайка ― наркомовских сто грамм. Он там пристрастился…, ― я помолчал, а затем, взглянув на девушку, продолжил: ― Да-а-а, наш отец борется с «зеленым змием», дает матери клятвы не пить и какое-то время не пьет, но затем снова и снова срывается. Ты знаешь, пословицу: «Яблоко от яблони недалеко падает». ― И я будто укусив яблоко с огорода напротив окон бабы Гаши, ― тут же скривился: ― Мне неприятно тебе говорить, но в будущем я тоже могу спиться. И не только я, мой брат Федор, Александр. Так что мы не такие уж и хорошие. Знай это и не идеализируй нас. Идеальных людей нет!