В тени Алтополиса (СИ)

Необычайная щедрость для обыкновенно скупого на похвалы бобыля.

Два дня ничего не происходило, а на третий Лукич позвал меня на кухню, озадачив новым вопросом:

- Малой, у тебя же вроде знакомые имеются на заправке? Те самые, что по Плимуту работали. Так вот передай, что для них имеется новая работенка.

- Не могу, - буркнул я, и тут же счел за нужное пояснить, - поссорились мы.

- Допустим… А при чем здесь работа?

- Мы крепко поссорились.

- Пацан, ты порою меня удивляешь, - признался Лукич. – Может тебе пластмассовое ведерко с совком купить и отправить в песочницу играться? Замок строить, ну или я не знаю - куличики лепить? А может сопельки подтереть? Тоже не нужно? Тогда чего херню несешь?! Видите ли, поругался он… Мне в том какая забота? Сказано - сделать, значит пойдешь и сделаешь.

Не хотел я возвращаться к Тоше и остальным, и не только по выше названной причине. Имелось стойкое подозрение, что неспроста Лукич решил новую работу предложить. Уж больно элементарной она оказалась, словно задачка из учебника для первого класса: перегнать машину из одного района трущоб в другой. Зачем искать людей со стороны, зачем платить деньги, если под боком имеются свои? Мастеровые не только чинили, но и доставляли отремонтированные машины на авторынок или в гаражи важных клиентов. Это входило в круг их обязанностей. Тогда почему здесь не поступить схожим образом? Странно все это было, странно…

Когда край раскаленного солнца коснулся горизонта, я появился возле заброшенной голубятни. С южных равнин подул долгожданный ветер, нагоняя песку на окраины. Казалось бы, откуда ему здесь взяться, чай не африканская пустыня вокруг – степь. Но все равно каждый год на зубах скрипело, в особенности в конце лета, когда жухла трава, а на некогда зеленых холмах проступали бурые пятна потрескавшейся от жары почвы.

Иногда ветер приносил пыльные бури. На моей памяти такого не случалось, но дед Пахом рассказывал, как однажды откапывал трущобы от навалившего песка, ровно от снега. Говорил, что в будущем солнце станет светить жарче и превратится тогда местность вокруг в настоящую Сахару. Но случится это через тысячу лет, потому и ныне живущим волноваться не стоит.

Когда до голубятни оставалось пройти самую малость, показалась стая собак. Сначала на заасфальтированный пятачок выбежали две псины. Покрутились перед гаражами и уставились в мою сторону - косматые чучундры с вывалившимися из пасти языками. Затем появились еще три, покрытые грязной, обвисшей сосульками шерстью. Жарко им было, в этаких-то шубах. Не удивительно, что днем они отсыпались, и только ближе к вечеру выходили за пропитанием.

Ух, песье племя… Хорошо, что мне идти в другую сторону. Иначе пришлось бы пробираться по крышам полуразваленных гаражей или ждать, когда прогрохочет товарняк. Последнего собаки боялись пуще пламени. Казалось бы, давно живут на окраинах, должны привыкнуть – ан нет, всякий раз убегали, поджав хвосты.

Я свернул на узкую тропинку, петлявшую промеж густых зарослей. Прошел с десяток шагов и услыхал знакомый бубнеж. Это Малюта, приняв на грудь очередную бутылочку пивка, растекался мыслью по древу:

- … толку сейчас от сусликов? Дохлые они, не успели жирком обзавестись. Вот ежели по осени ловить, когда нагуляют запасов - тогда да, тогда дело. И не силки ставить – баловство это для малых детей. Хищник рано или поздно суслика обнаружит и из петли уволочет. Или слетится вороньё поганое … Нет, тут ловушка понадежнее нужна, вроде железной клети. Батя мой еще когда их клепал, да торговал на рынке за две копейки. Там главной хитростью входное отверстие было, чтобы суслик обратно не вылез. Делается просто… вырезается из пластиковой бутыли дверца, одним краем закручивается на гвоздь или проволоку толстую. Можно и не толстую, но тогда переплести важно для соответствующей прочности. Потом все это дело крепится…

Сколько раз я слышал историю про ловлю сусликов. Малюта как заезженная пластинка повторял одну и ту же мелодию по тысячу раз, но удивительное дело, слушать не надоедало. И было даже приятно. В особенности дремать, откинувшись на мягкую спинку дивана. Может все дело в уникальных свойствах голоса, имевшего по словам Гамахена успокоительные нотки. Стоило здоровяку открыть рот и мир вокруг становился уютнее: забывалось о тревогах, смолкали окружающие звуки и хотелось зевать. Неудивительно, что пацаны проворонили мое появление, убаюкал их бубнеж Малюты. И только когда заскрипели рассохшиеся доски пола, Тоша встрепенулся:

- Чижик, какого хера?! Русским языком было сказано, чтобы не приходил.

- Ща я его выкину, - пообещал Малюта и даже поднялся с дивана, разминая могучие плечи.

- Спокойно, пацаны – спокойно! Я не с пустыми руками в гости пришел, есть одна тема.

Здоровяк насупил брови. Он завсегда так делал, когда подозревал скрытый обман. Протянул руку, намереваясь схватить меня за грудки, но тут вмешался Тоша:

- Давай для начала выслушаем. Вдруг Чижик чего интересного скажет.