В тени Алтополиса (СИ)

Я и рассказал про машину, которую требуется перегнать со стоянки у Южных ворот до Транзитной зоны. Имелась таковая на севере, с оборудованным КПП и шлагбаумами, отделявшими Красильницкое от остальной части города. В народе её еще отстойником называли из-за строгости контроля. Попасть в верхний город из трущоб было непросто. Длинная вереница машин по полдня простаивала, ожидая очереди на проверку, а иногда и дольше в зависимости от обстоятельств. Соседняя полоса напротив всегда пустовала. Воспользоваться ей могли лишь счастливые обладатели прописки в верхнем городе. Могли, но не стремились, уж слишком дурной славой пользовалось Красильницкое среди местных. А те немногие, кто все же отваживался, приезжали либо за наркотой, либо за дешевым контрафактом.

Ловкачи из числа городских во всю пользовались привилегией свободной полосы, в особенности послаблениями при прохождении контроля. Они перевозили нелегальный товар в так называемых «тарах» - специально оборудованных для этого дела машинах. Обыкновенно заряженную «тару» парковали в отстойнике. Документы с ключами оставляли в камере хранения через дорогу и ждали, когда появится водитель - посторонний человек, главной задачей которого было перевезти товар через КПП. Если такого и ловили с нелегальным товаром, то предъявить ничего не могли. Ну да, взял машину в аренду, законом подобное не воспрещалось, а то что в бензобаке героину на две тысячи – пардонте, ничего не знал. Задавайте вопросы владельцу автомобиля, которого может и не существовало.

Схема рабочая, поэтому пацаны не удивились, услыхав о моем предложении. Малюта так и вовсе ударил себя по ляжкам от радости. Он все мечтал отремонтировать взятые с бою авиаторы и тут такой царский подгон за плевое дело: всего лишь оставить машину в Транзитной зоне для перевозчика. Времени займет от силы полчаса, рисков ноль и двести рублей в кармане.

- Почему это двести? – возмутился Тоша. – Я может тоже заработать хочу, давай поделим пополам.

Здоровяку подобный расклад не понравился.

- Чего делить-то?! У тебя даже документов нет, как ты за руль сядешь?

- Спокойно, - парировал Тоша.

- А вдруг остановят?

- Кто? На все Красильницкое пять постовых, да и те дальше Калюжки носу казать боятся.

- Ну а вдруг? – не успокаивался здоровяк.

- Чего вдруг? В поселке народ без прав гоняет. Ты и сам прошлой весною катался или забыл?

Всё Малюта помнил, как отцовской машиной половину домов в поселке обшаркал, а потом неделю на попе сидеть не мог. Всё он помнил и знал, просто в мыслях уже красовался в целехоньких авиаторах и тут такой облом. Ежели еще Гамахен свои права на долю предъявит…

- Пацаны, это подстава! - выкрикнул я.

В помещении стало тихо. Настолько, что было слышно поскрипывание досок над головой - обычное дело для старой голубятни. Две пары глаз вопросительно уставились на меня, а третью было не видно. Гамахен с самого начала сидел в тени, скрестив ноги на турецкий манер.

Не так я планировал… Хотел преподнести новость как-то помягче – намеками, чтобы они сами догадались, но уж больно Малюта за возможность подзаработать ухватился. Нет, надо рубить эту затею на корню, а то еще успеет привыкнуть к двумстам рублям, лежащим в его кармане.

- Чего-то я не пойму, - нарушил Тоша затянувшуюся паузу, - то работу предлагаешь, то отговариваешь. Чижик, ты уж определись, чего хочешь.

- А чего мне определятся. Работу другие люди дают, я же предупреждаю.

- Надо же, ОН предупреждает, - Малюта грозно задвигал бровями. - Слышь, Чижик, а если я о твоих предупреждениях бобылю расскажу. Как думаешь, что он с тобою сделает?

- Да уж точно по головке не погладит, - пробормотал я. – Только не побежишь ты к Лукичу закладывать, не по-пацански это. И Тоша не станет – точно знаю, а вот в вашем третьем я не уверен.

Сидевший в тени Гамахен ничего не сказал, лишь слегка покачнулся, обозначая свое присутствие.

- К Лукичу не пойдем, тут ты прав, - медленно, словно раздумывая над чем-то произнес Тоша, – но с чего мы должны тебе верить?

- Да! – поддержал приятеля Малюта. – Может двести рублёв себе заграбастать решил, потому и выдумываешь всякое.

- Помните ту историю с тетрадкой?

Здоровяк хмыкнул, а раздраженный Тоша решил поторопить:

- Короче, мелкий, к чему клонишь?

- Да к тому, что Лукич подобному повороту дел только обрадовался. Я ему все передал: и про стригуна, и про-то, как меня прихватили, потребовав копию сделать. А он вместо того, чтобы ситуацию разрешить – дал добро, мол отдавай записи, но прежде… прежде мы кое-какие правки внесем. Там же про многие дела мастерской написано, в том числе и про изготовление «тары», и чем они её заряжают, чтобы через транзитную зону перегнать. Чуете, чем пахнет? Лукич через эти записи хочет левую информацию на сторону слить и расписным головняк устроить. А вас в темную играют, еще и крайними выставят.

Тоша присел на корточки, принявшись начесывать макушку для усиления мыслительного процесса. Гамахен молчал в темном углу и только один Малюта сохранял прекрасное расположение духа.