В тени Алтополиса (СИ)

Я в эти расклады старательно не лез, но Гамаш все равно злился, и злился именно на меня, полагая Чижика источником всех бед.

Когда он вернулся с мороженным, я сразу почуял неладное. Уж больно тот торопился всучить нужный стаканчик. Пригляделся и точно, на поверхности сливочного шарика расплывался вязкий комок слюны. Гамаш наблюдал за происходящим с ехидной ухмылочкой: ну чего же застыл или мое угощение не по нраву? Вот же ж гнида.

Не говоря ни слова, я снял пальцем верхний слой. Стряхнул на землю и только после этого принялся есть. Мороженное оказалось на удивление вкусным. Не тот замороженный лед, которым имеют обыкновение торговать на рыночной площади, а настоящие сливки - густые с соответствующим ароматом. И даже гнусная физиономия Гамаша не смогла испортить аппетиту.

- Ты чего это? – мои действия не остались без внимания.

- Муха попалась.

- Муха – это да! - согласился здоровяк, и откусил за раз больше половины стаканчика. Проглотил, даже не поморщившись от холода, после чего продолжил: – мухи - это полбеды, только и делают, что жужжат над ухом. Самая настоящая погань – это бычьи слепни. Мало того что кусают, так еще и личинки под кожу откладывают.

- Брехня, - не поверил Тоша, – меня сколько раз кусали, только кожа краснеет.

- Краснеет потому, что организм борется с заразой. Имеется у него таковое свойство. Как бишь… Умник, помоги!

- Иммунитет, - откликнулся раздраженный Гамахен.

- Во-во, он самый! Здоровому человеку опасность не грозит. Кровь сама с заразой справится, а больному возле водоемов лучше не появляться. Кусанет такого слепень, отложит яйца под кожу, а потом из них вылупятся личинки. Начнут ползать по телу и кусать его – кусать! Могут и до смерти того самого…

- Чего того? – не понял я.

- Загрызть, - таинственным шепотом поведал здоровяк.

От представившейся картины с тысячей личинок медленно пожирающей плоть, стало не по себе. Я поднял руку и принялся изучать расчесанные до крови укусы. А вдруг началось? Ведь зудит не переставая.

- Горазд же ты сочинять, Малюта, - не поверил Тоша, – врешь и глазом не моргнешь. И про-то, что яйца под кожу откладывают, и про то, что человека живьем сожрут. Не… ну может африканские мухи на такое способны или мошки какие в лесах Амазонии, но чтобы наши – степные? Умник, скажи ему.

- Да достали уже, - мигом окрысился тот. – Умник скажи то, умник скажи это… Я вам чего – энциклопедия ходячая?

- А чё ты начал? – удивился Малюта.

- А ничё! Сами берите книжки - читайте, - Гамахен вскочил и быстрым шагом направился в сторону парка. Даже трусы отряхивать не стал, ставшие белыми от налипшего песка.

- Со мной такое тоже бывает, - после короткой паузы заключил Малюта, – особенно когда на солнышке перегреюсь.

- Сдается мне, не в солнце дело, - выдал задумчивое Тоша. Поскреб легкий пушок на подбородке, а после выдал: - мы чего сюда пришли, в теньке прятаться или купаться? Так айда!

Наплавались мы до великого опупения. У Тоши аж глаза покраснели, и вода пошла носом, а Малюта выполз на кромку берега огромной морской черепахой, да там и упал. Ноги его продолжали покоится в воде – мутной из-за поднятого со дна ила, оставшаяся же часть туши валялась на песке. Валялась и даже не предпринимала попыток подняться. Порезвились мы на славу, что и говорить. Я бы еще покатался на плечах здоровяка, но кажись укатали сивку крутые горки.

- Отстань, Чижик, - бормотал вымотавшийся в конец Малюта, – иди вон Тошу допекай.

Я зачерпнул пригоршню воды - плеснул в лицо здоровяка в надежде раззадорить, но тот лишь прикрыл глаза и затих в бессилье.

Тоша сидел неподалеку, уставившись в сторону противоположного берега. Там ближе к вечеру начиналось настоящее веселье. Металлическая конструкция понтона остывала, а значит можно было играть в стенку на стенку – любимую забаву уличной пацанвы. Правила были простые: участники разбивались на две команды, выстраивались друг напротив друга и после залихватского свиста начинали толкаться. Кто в итоге останется на понтоне, тот и победил. Драться, кусаться было запрещено, как и пинаться. А вот использовать борцовские приемы – пожалуйста. Потому малажская шпана чаще всего и выигрывала, у них этих секций спортивных на каждом шагу: и с казацкой борьбой, и с китайской, и даже завезенной с далеких Филлипинских островов. Зато у нас в наличии имелся Малюта, против которого не один прием не проходил, если только не удар ниже пояса. Правилами подобное запрещалось, поэтому и сносил великан противника, что медведь заросли сухостоя.

Эх, веселая это была игра - с криками, смехом, набитыми синяками и шишками. Я бы и сейчас с удовольствием потолкался, но увы находился на другом берегу. Оставалось лишь сидеть и смотреть, как пацанва разошлась по сторонам – загорелая, в одинаково черных трусах. Как с гиканьем кинулась друг на дружку, и первые тела полетели в воду.

Для человека со стороны происходящее могло показаться дракой, и только наметанный глаз мог разглядеть стратегию в творящемся бардаке.