Читаем В тени богов. Императоры в мировой истории полностью

Должность старшего цензора на протяжении большей части правления Тай-цзуна занимал Вэй Чжэн. В первые годы после прихода к власти Тай-цзун показывал себя с наилучшей стороны, стараясь загладить свои прегрешения в глазах конфуцианцев, которые полагали, что, убив братьев и сменив на престоле отца, он поступил недостойно. Император вел скромную жизнь и часто полагался на советы министров. Разумеется, с годами Тай-цзун начал жить на широкую ногу и обрел уверенность в собственных суждениях. Он стал меньше прислушиваться к критике Вэй Чжэна и других цензоров, которые указывали на его растущее высокомерие и самовлюбленность. Важно отметить, однако, что Тай-цзун далеко не всегда обращал внимание на критические высказывания в свой адрес, но никогда не наказывал цензоров за них. Этим он отличался от большинства имперских властителей всех времен. Порой Тай-цзун даже вносил коррективы в свое поведение, например, не позволял своей любви к охоте вредить сельскому хозяйству и фермерам. Его очень заботило, каким он войдет в историю, и он часто настаивал, чтобы его придворный летописец Чу Суйлян вносил изменения в дворцовую хронику (которая служила главным источником для официальной истории династий), чтобы улучшить свой образ в глазах потомков. Чу Суйлян был талантливым и знаменитым ученым, историком и каллиграфом. Он всячески старался свести количество таких изменений к минимуму и убеждал Тай-цзуна, что его репутация окажется под ударом, если об этих манипуляциях узнает общественность. Император не всегда прислушивался к его советам, но и не обижался на них. Он доверял Чу Суйляну и восхищался им, и тот в последние годы жизни Тай-цзуна стал весьма влиятельным членом ближнего круга советников императора5.

Тай-цзун интересен для изучения не только в силу его значимости и славы. Его многочисленные сочинения позволяют составить представление о его характере и понять, какими ему виделись задачи императора, с какими проблемами он сталкивался и какие возможности ему открывались. Даже его поэзия помогает нам увидеть в нем не только императора, но и человека. Во многих его стихах говорится о конфликте между роскошью и соблазнами, окружающими императора, и идеалами ответственности, сдержанности и бережливости, к которым ему предписывало стремиться конфуцианство. Взывающий ко всем его чувствам гарем с прекрасными женщинами, экзотическими ароматами, страстными танцами и переливающимися шелками контрастировал со строгой дисциплиной военного командования в степи. В своих стихах и прозе Тай-цзун проявляет озабоченность недолговечностью большинства китайских династий и заявляет, что династия Тан должна продержаться у власти достаточно долго, чтобы повторить достижения Хань. Но в некоторых стихотворениях говорится о мечте стареющего монарха о спокойствии и понимании в хаосе его напряженного графика: Тай-цзун ночами ищет звезды и луну и пишет, что в империи на протяжении его правления царил мир, и это оправдывает жертвы, на которые он вынуждал идти и своих подданных, и самого себя6.

Самыми важными сочинениями Тай-цзуна для изучения истории императорской власти стали два длинных документа, один из которых он написал в 626 году вскоре после восшествия на престол, а другой – в последние месяцы правления в 647-м или в начале 648 года. Первое сочинение известно под названием “Золотое зерцало”. Второе, по сути представляющее собой завещание, адресованное наследнику и министрам Тай-цзуна, иногда называют “Правилами императоров” (“Ди фань”). Идеи, выраженные в обоих документах, повторяются и порой дополняются в сборнике бесед Тай-цзуна с его главными советниками, который был составлен после смерти императора[16]7.

В “Золотом зерцале” только что коронованный молодой монарх выступает в конфуцианском тоне. Несомненно, он жаждет легитимизировать свою власть в глазах чиновников, но это не значит, что он совсем не разделяет описываемых идеалов. Император, пишет Тай-цзун, должен воспитывать добродетель, мудрость и сдержанность. Ему не пристало жертвовать благополучием своего народа ради собственной тяги к развлечениям, отдыху и роскоши. Обычные люди отчаянно нуждаются в учителях и наставниках, чтобы вести добропорядочную и добродетельную жизнь. Император – верховный учитель своего народа. Главный урок он преподает, когда самолично является примером мудрости, добродетели и самодисциплины. Одна из сложнейших его задач – найти достойных и компетентных министров: “Мудрый государь ищет талантливых, подобно тому как засыхающие всходы ждут дождя”. Император не должен бояться назначать министров, которые умнее его самого. Ему следует создавать им такие условия, в которых они будут давать ему честные советы и высказывать критику:

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука