В тени богов. Императоры в мировой истории

Когда в 649 году Тай-цзун умер, его благополучно сменил 21-летний принц Ли Чжи, который принял тронное имя Гао-цзун. Новый монарх был прекрасно подготовлен, благонамерен, добросовестен и, очевидно, не глуп. Но при этом он был не таким волевым, как отец, а также не отличался физической силой. В первые годы правления молодой император вполне закономерно держал в благоговейном страхе оставшихся со времен Тай-цзуна опытных министров, возглавляемых дядей Гао-цзуна по материнской линии Чжансунь У-цзи. Впоследствии он оказался во власти своей грозной императрицы-консорта У Цзэтянь. Увлекшись последней, Гао-цзун отодвинул на второй план свою первую императрицу, которая, хоть и была бездетна, происходила из весьма влиятельного и благородного семейства Ван. Это возмутило большинство советников Гао-цзуна, включая и его дядю. В результате Чжансунь У-цзи вынудили отправиться в изгнание, а затем, в 654 году, и покончить с жизнью. Его сыновья были казнены, они стали первыми из многих, кто погиб, осмелившись встать на пути у амбициозной У Цзэтянь. При жизни Гао-цзуна женщина зависела от него. Но здоровье императора пошатнулось после перенесенного в 660 году инсульта, и он стал сам зависим от жены. Власть У Цзэтянь росла, и вместе с ней росли ее амбиции. К ней постепенно примыкало все больше компетентных чиновников и придворных. После смерти Гао-цзуна в 683 году его жена заняла главенствующее положение среди министров и в политике Тан, сначала стоя за спиной сына, который занимал престол, а затем став полновластной императрицей и основательницей новой правящей династии – Чжоу. Последующие пятнадцать лет У Цзэтянь правила как единственная полноправная императрица в китайской истории.

До наступления Нового времени все династии и культуры, описанные в этой книге, отличались мизогинией. Мужчины в них повсеместно занимали более высокое положение, чем женщины. Правители-мужчины могли практически не сдерживать свое половое влечение. Даже в моногамных христианских династиях любовниц и незаконнорожденных детей монарха не просто терпели, а уважали. Пока любовные похождения правителя-мужчины не приводили к серьезным провалам в политике и распределении благ, они не вызывали возражений. Единственный поистине смертный грех монарх совершал, когда менял порядок престолонаследия, попав под влияние любовницы. Женское половое влечение, напротив, сдерживалось, осуждалось и вселяло страх. Не считая некоторых исключительных ситуаций (прежде всего когда мать выступала регентом при своем малолетнем сыне), пришедших к власти женщин старались этой власти лишить. Основанием для этого почти всегда становились шокирующие и, как правило, ложные обвинения в распущенности. В среде китайских конфуцианских ученых и сановников мизогиния была доведена до предела. Но именно они написали большинство исторических книг, поэтому не стоит удивляться, что созданный ими образ У Цзэтянь оказался ужасным и отвратительным. Не стоит забывать об этом, когда мы изучаем ее биографию и правление, но главное – когда речь заходит о ее сексуальной жизни.

Тем не менее обойти вниманием эту сторону личности У Цзэтянь было бы огромной ошибкой. Без этого невозможно составить полное представление о неординарном человеке и узнать, как будущая императрица на самом деле пришла к власти. Более того, так за скобками останется и ключевой элемент в динамике императорской монархии. Основная мысль проста: сексуальная привлекательность редко имела связь с позициями, которые занимали монархи и министры мужского пола, и редко влияла на их власть. Это относилось также к некоторым влиятельным женщинам: в первую очередь к сестрам и дочерям монарха, но главное – к его матери. Благосклонностью и покровительством также пользовалось небольшое число любимых бывших гувернанток. Но в подавляющем большинстве случаев благосклонность, покровительство и власть в императорских монархиях женщинам приносила именно сексуальная привлекательность. Даже христианская королева обладала гораздо большей властью, если привлекала мужа в постели и имела с ним эмоциональную связь. Бывали случаи, когда наложницы и любовницы даже убеждали своих любовников царских кровей сделать их сыновей наследниками, в результате вживаясь в роль королевы-матери и занимая самое высокое положение, какое только могла занять женщина при абсолютном большинстве королевских дворов. У Цзэтянь – один из ярчайших примеров этого.