Читаем В тени богов. Императоры в мировой истории полностью

Жуй-цзун был таким же ничтожеством, как и его брат Чжун-цзун, и мечтал отречься от престола и уйти на покой. Испугавшись кометы, которую он счел предостережением Неба, он настоял на отречении в 711 году. На смену пришел его третий сын, принц Ли Лунцзи, будущий император Сюань-цзун, мать которого была убита по приказу императрицы У Цзэтянь. Лунцзи сыграл важную, хоть и не главную, роль в мятеже, в результате которого была свергнута императрица Вэй, поскольку его покровительством и расположением пользовались многие стражники, традиционно вклад которых в дворцовые перевороты был весьма значителен. Принцесса Тайпин поняла, что, если она не сумеет быстро устранить молодого и компетентного Сюань-цзуна, о власти ей придется забыть. Она попыталась настроить против нового императора его единокровных братьев, но успеха не добилась. Проявив редкую и похвальную солидарность, они сплотились вокруг Сюань-цзуна, считая его наилучшим кандидатом для руководства общим делом, хотя принц Ли Чэнчи в действительности имел больше прав на престол, поскольку был сыном императора Жуй-цзуна и его законной жены-императрицы. Возможно, принц Ли Чэнчи решил, что спокойная жизнь одного из старших принцев приятнее управления Китаем. Впоследствии в контексте династической политики Сюань-цзун вполне мог посчитать, что Ли Чэнчи представляет для него угрозу, имея более обоснованные права на престол, однако, как ни удивительно, единокровные братья оставались близкими друзьями и всецело доверяли друг другу до конца своей жизни.

Чувствуя, что время играет против нее, в 713 году принцесса Тайпин попыталась совершить упреждающий государственный переворот. От матери она унаследовала не только острый ум, но и значительную часть связей. Будь она мужчиной, ее мятеж вполне мог увенчаться успехом. Но даже на пике женской власти принцесса не могла вращаться среди стражников и командовать диверсионными группами. Принцессе Тайпин приходилось подыскивать на эти роли других людей, а делегирование полномочий повышало риск предательства. В итоге ее планы стали известны, и ей позволили совершить “почетное” самоубийство. Так завершилась исключительная полувековая эпоха женского господства в китайском правительстве и политике.

Император Сюань-цзун правил 45 лет. За эти десятилетия империя Тан достигла своих максимальных размеров, а династия Тан оказалась на пике своего могущества – как властного, так и культурного. Танский Китай стал основой и центром восточноазиатской культурной зоны, фундаментом которой служили конфуцианские верования, китайская вариация буддизма, китайская письменность и колоссальный престиж литературной и художественной традиций танской эпохи. Двор Сюань-цзуна был столь же влиятелен в восточноазиатском регионе, как версальский двор Людовика XIV в Европе. Император Сюань-цзун был впечатляющей личностью: прекрасным музыкантом, поэтом, каллиграфом и покровителем многих выдающихся художников и писателей. Он также преуспевал как политический лидер. Он выбирал компетентных и волевых министров, которые при полной его поддержке решали важнейшие проблемы, такие как реформа критически важной системы поземельного налогообложения и угроза разрушения сетей снабжения огромного населения имперской столицы Чанъаня. Сюань-цзун прилагал немало усилий, чтобы руководить министрами, и проявлял при этом терпение и гуманность, не обращаясь к чрезмерному насилию: он разрешал конфликты, усмирял их эго и уравновешивал их друг другом, не позволяя никому заполучить неограниченную власть и сохраняя за собой право определять общий вектор политики и назначать чиновников на самые высокие посты.

Если бы Сюань-цзун умер в 740 году, он вошел бы в историю как один из самых уважаемых императоров Китая. Однако он прожил еще 16 лет, и усталость и возраст монарха снова дали о себе знать. На протяжении тридцати лет он руководил соперничающими министрами и решал сложнейшие административные вопросы, и это не прошло даром. Император все чаще отходил от политики и сосредоточивался на религии и собственном внутреннем мире. Когда ему было глубоко за пятьдесят, он увлекся Ян Юйхуань – прекрасной женой одного из своих сыновей, забрал ее в свой гарем и принялся потакать всем ее желаниям. История о стареющем мужчине, который ищет секрет вечной юности в объятиях молодой женщины и выставляет себя дураком, стара как мир. Мужчины, стоящие у власти, всегда пользовались своим положением, чтобы удовлетворять свои сексуальные и эмоциональные потребности. Поведение императора Сю-ань-цзуна вписывалось в знакомые человеческие рамки, но имело серьезнейшие последствия и едва не привело к краху одной из величайших империй в истории.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука