В тени больших вишневых деревьев

Пожидаев крутанулся на брюхе и оказался лицом к кишлаку Суфла. Когда он поднял глаза, то увидел двух бойцов, которые промчались в двух метрах от него к обрыву. И, хоть вокруг гремела канонада боя, он сверхъестественным образом услы-шал дыхание этих бойцов. Что-то было в этом срывающемся на хрип дыхании… И это было зловещим, существующим вопреки законам материальной физики. Оно моментально по-разило Сергея, наполнив его сердце страхом…

Все это время Пожидаев не чувствовал его, он был силь-но занят той несправедливостью, с которой, по его мнению, обошелся с ним летеха. Но в одно мгновение виртуальный Кислицын вместе с НЗ-чижами просто испарились из со-знания Сереги, уступая место леденящему страху. Как будто эти персонажи тоже почувствовали что-то в дыхании бойцов, ужаснулись этому и, обгоняя друг друга, пустились наутек из головы Пожидаева…

Как все же странно влияют на человека различные ситуации! Порой нас не пугают обстоятельства действительно опасные, связанные с риском для жизни, а иногда, открывая ночью ста-рый чулан, мы испытываем оторопь, хотя прекрасно знаем, что, кроме темноты и старых вещей, там ничего нет… Что-то есть

в этой тьме, что-то недоброе, существующее вопреки физике. И оно пугает нас… Так и в этом дыхании солдат, как во тьме, что-то жило… Страх не забрался в душу Сергея через неожи-данную духовскую атаку. Он не смог пролезть и через канонаду боя. Ему даже не удалось проникнуть через беспорядочное бегство бойцов. Хрипение бегущих солдат отозвалось холодком под его сердцем… Зрачки у Пожидаева расширились, и в них четко отобразился страх и пулеметное гнездо почти напротив, метрах в двухстах в кишлаке…

***

По опыту зная, что, если не сопротивляться, страх начнет сковывать волю, а потом и тело, Сергей начал действовать. Лежа, как и Бердалиев, он снял огнеметы, далее развьючил их, взвел ударный механизм, снял с предохранителя, не вставая, положил себе «Шмель» на плечо и, затаив дыхание, прицелился

247

в

зияющее чернотой окно каменного домика, откуда стрелял пулемет, по всей видимости ПК

1

.

— Ну!.. Ну что ты, падла!.. Огонь! — услышал он вопль Сте-паненко…

Но Пожидаев еще несколько секунд смотрел сквозь прицел на то, как в черном окне вспыхивали огоньки, потом сглотнул слюну и медленно, как на стрельбище, нажал на курок, зажмурив глаза…

Щелк — донеслось до сознания Сергея. Он даже вначале не поверил своим ушам… И страх, который холодком сидел под сердцем, двинулся по всему телу…

«Осечка», — пролетело в голове у Пожидаева.

И это слово, а может быть, звук ударного механизма, сра-ботавшего вхолостую, как тот хрип солдат, подействовало на него… Он судорожно снял с плеча «Шмель» и вновь взвел ударный механизм. Руки у него заметно тряслись…

— Ну ты что?! Я приказываю! Огонь! — отвлекшись от стрельбы, опять прокричал капитан.

Но Сергей ничего не ответил, а вновь положил огнемет себе на плечо, потом снова замер… прицелился…

Щелк — опять услышал он… Этот второй щелчок вызвал приступ гнева у Сереги, и он с перекошенным от злости лицом, обращаясь к «Шмелю», как к живому человеку, выпалил:

— Ну, мразь! Попробуй дать мне еще раз осечку!

И снова начал перезаряжать огнемёт, но в его действиях уже не было четкости, была какая-то лишняя суета. Он запутался в том, что знал назубок… Руки продолжали сильно дрожать то ли от страха, то ли от нервного напряжения, а может быть, от того и другого. Степаненко мельком взглянул на него и, давая очередную порцию свинца кишлаку, подумал: «Бл… Дали но-вобранцев из 12-го полка, сволочи».

А вслух крикнул:

— Что ты там возишься?! Твою мать! Огонь!

— Да пошел ты! Сам разберусь! — огрызнулся Пожидаев и закинул в третий раз «Шмель» на плечо.

1

ПК

–

пулемет Калашникова калибра

7,62

мм.

248

«Нет, это не чижик», — пронеслось в голове у капитана, и, ме-няя магазин одной рукой на своем АКСе, раненую по-прежнему пряча под эксперименталкой, он вновь прохрипел сорванным голосом четверым солдатам, оставшимся прикрывать отход:

— Всем приготовиться!.. По моей команде отходим! К реке!

К обрыву!

Щелк — и мозг Пожидаева в третий раз зафиксировал осечку. Выполняя свою угрозу, он в сердцах, что было сил швырнул огнемет от себя. Тяжелый заряд смертоносной смеси, спрятан-ный в пластиковую трубу, пролетел метра три и бухнулся на камни, развернувшись стороною выстрела к нему… Холодный пот прошиб Сергея, и несколько секунд он завороженно смо-трел на «Шмель»… Потом, схватив второй огнемет, он резко перекатился в сторону…

«Во придурок! Что я делаю? Хрен знает, что в башке у этого огнемета. После трех осечек, мог и долбануть, — думал По-жидаев, взводя ударный механизм на другом «Шмеле». — Да и сейчас неизвестно, что от него ожидать… Сейчас долбану и слиняю отсюда»…