В тени леса

Дверь открылась, срываясь с петель, и ударилась об тумбу под действием невидимой силы. Дима в ярости выбежал из комнаты, затем послышалось, как хлопнула входная дверь. Со стены упала картина.

— Твоя книга еще в продаже? — с самым невинным видом уточнил Денисыч.

Ульяна не ответила и только со вздохом закрыла лицо рукой.

* * *

Сбегая вниз по лестнице, Диме казалось, что его жизнь рушилась как карточный домик. Книга, которую он считал просто выдумкой, оказалась её автобиографией. На выходе из подъезда Диму встречал настороженный Саша.

— Что случилось?!

— Отвали! — прорычал Дима, проходя мимо товарища.

Но как бы быстро не бежал Дима по городскому парку, вскоре Саша его догнал.

— Вернись, истеричное сцыкло, а то сейчас в пятак получишь!

— Я ведь и ответить могу! — зарычал Дима зло.

— Давай, борзое сцыкло, попробуй, ударь меня, да только смотри кулак не сломай! А то мне потом мать башню свернет! И будет орать: «Большой и сильный дитятко малое обижаешь!»

— Заткнись!

Дима действительно попытался врезать Саше. Но потом скакал, держась за пострадавшую руку.

— Я предупреждал, — сочувственно цокнул Саша. — Не сломал?

— Бл…ть, из чего ты сделан?!

— На меня кто сядет, тот и слезет с переломом.

— То есть ты хочешь сказать, что ты из народа камней?!

Саша всё понял.

— Все-таки рассказала…

— Так это правда?! Да?!

Потом Диму посетила страшная догадка. Он вспомнил голубоглазого младенца из своих видений. У Саши… глаза голубые. Он всегда называл Ульяну «мать», а она всегда относилась к нему как еще одному ребёнку только взрослому, давно выпорхнувшему из гнезда. Звонила ему, расспрашивала, волновалась…

— Ты…

— Дим, только спокойней, давай не будем нервничать и пороть горячку.

— Ты — мой старший брат?!

— А это очень плохо?! — в унисон спросил Саша.

— Охренеть… охренеть…

— Чудило, дай руку посмотрю.

Дима на полном автомате протянул ему пострадавшую кисть.

— Даже хранители на таран не шли, когда дело касалось моего народа, — Саша взял руку Димы и быстро осмотрел её, — ничего страшного, просто ушиб. Несерьезно бил. Вот если бы чуть посильнее ударил, стрелять из лука бы ты смог не скоро.

— Боже, у меня в голове не укладывается, что все это правда! Почему вы мне лгали?!

— Потому что ты мог рассказать друзьям. Похвастаться, что твоя мать может силой мысли машину перевернуть, а сам ты принадлежишь наикрутейшему народу леса. Тебе бы никто не поверил, и считали бы чокнутым, а это испортило бы тебе жизнь.

— Неужели, я настолько глуп в ваших глазах?!

— Ты ребёнком был, а дети непредсказуемы. Как мы могли предугадать твое поведение?

— Вы должны были мне рассказать! — упрямо повторил Дима. — Я всю жизнь верил вам! А вы лгали мне! Я думал, что схожу с ума! Эти видения и голоса сводили меня с ума!

— Малой, вот ты тут ноешь, мать обвиняешь и меня, что мы плохие, лгали тебе, а ты тут весь несчастный лебедь подбитый. Как мне плакаться надо? Елки-палки я пятьдесят лет прожил в другом мире. Там все мои друзья и знакомые. Там была моя жизнь, но появилось мелкое говно, — «мелкое говно» обиженно насупилось. — И все, привыкай, Сашенька, к новому миру, притворяйся человеком. А мне оно надо?

Дима молчал.

— Может, бухнем?

— Мне пятнадцать.

— Квасика налью.

— Да иди ты.

— Присядь, — пригласил Диму на скамейку рядом с собой мужчина.

Юноша подчинился и сел рядом.

— Ты еще злишься? А? — Саша обнял парня за плечи одной рукой.

— Не знаю. Пытаюсь осознать, что ты — мой старший брат, а маме на самом деле не сорок четыре года, а намного больше. Еще оказывается, у меня вырастут крылья.

— Тебе мои глаза показать? — хрюкнул Александр.

— Не сейчас… слушай, а тебе совсем здесь не нравится?

— Ну, как тебе сказать. Здесь есть как свои плюсы, так и минусы. Телефоны, телевизор, интернет, компьютерные игры — это круто. Но магии здесь практически нет. Было трудно привыкнуть, что колдовать нельзя.

— Я тоже смогу колдовать?

— Когда взрослым станешь. Жахо говорил, что их дети практически без магии на ранних стадиях взросления, поэтому они их прячут ото всех и никого не подпускают к ним. И ты немного потерял от того, что не знал кто такой.

Саша хлебнул пива.

— Вот вы где, — показалась на дороге растрепанная и злая Ульяна. — Чертяки, отключили телефоны и довольные сидят на скамейке! И пофиг, что мать с ума от волнения сходит!

— Мать, от тебя вообще скрыться можно? — уточнил Саша.

— Нет, пока у меня его дерево.

Ульяна села рядом и отобрала у Саши бутылку с пивом. Сделала долгий глоток.

— Мать, ты заболела? Ты ж не пьешь пиво.

— Да у меня уже вся голова из-за вас, дуралеев, седая.

Парни ничего не ответили, так они сидели и, молча, пили пиво. Каждый в своих мыслях.

* * *

Ближе к вечеру Дима будучи дома собрал перевязанные письма и поставил их перед родственниками. Малых от греха подальше Ульяна отослала на ночевку к Денисычу, чтобы они даже случайно не услышали её разговора со старшими сыновьями.

— Ну, и кто из вас их писал? — спросил Дима с затаенной обидой в голосе. — Игнат вообще настоящий?