В тени меча. Возникновение ислама и борьба за Арабскую империю

Победа принадлежала Ираклию. Его уверенность, что в мире, превращенном чумой и войной в земной ад, главное – иметь обоснованные претензии на благосклонность небес, оказалась верной. Хосров не потерпел военного поражения. Стены его столицы определенно устояли бы под натиском маленькой римской армии, а в его западных провинциях все еще оставались персидские гарнизоны. Но его престижу был нанесен непоправимый урон, и авторитет растаял, словно дым.

Его подданным пришлось подумать о том, что раньше никто и представить не мог, а не покинул ли дом Сасанидов фарр. Понятно, что летом 629 г., когда Ираклий подписал договор, официально завершивший великую войну, ключевым игроком на сцене был не семилетний внук Хосрова, теперь сидевший на весьма непрочном персидском троне, а Шахрвараз. Проигнорировав младенца шахиншаха, император и парфянская династия договорились между собой, что римские территории, ранее оккупированные персами, должны быть возвращены римлянам⁹⁶. В свою очередь, император согласился поддержать Шахрвазара, если глава Михранидов захочет сам утвердиться на троне. Никто не удивился, когда в апреле 630 г. Шахрвараз решил захватить власть. Он убил ребенка-шахиншаха на троне и объявил себя «царем царей». Спустя всего лишь сорок дней его тоже убили – имел место очередной переворот. Сасаниды при поддержке разных парфянских спонсоров начали рвать друг друга на куски. Ираклий имел все основания для удовлетворения. Ираншехр, как рыба, начал гнить с головы.

Сасаниды отчаянно хватались за жалкие остатки власти и престижа, а Ираклий понимал: его долг – принять меры, чтобы его империю не постигла такая же судьба. Даже в Константинополе, городе, хранимом самим Христом, было трудно. Окрестности разорили авары, а из церквей изъяли все ценное, чтобы обеспечить финансирование военной кампании. В других провинциях, только недавно покинутых персидскими оккупантами, признаки разрухи были еще более очевидны: в фортах, почерневших от пожаров и оставшихся без ворот, в полях, сожженных бандитами, на поросших сорняками улицах разоренных городов. Огромные территории империи теперь лежали в руинах. Было, конечно, важно восстановить в провинциях давно утраченную привычку к подчинению римскому правлению, но еще важнее оказалось вселить в них уверенность в том, что победа Ираклия – это на самом деле победа Бога. Поэтому в переговорах с Шахрваразом император в первую очередь настаивал на возвращении из бесславного плена Истинного Креста. И 21 мая 630 г., лишенный всех императорских регалий, император пешком, как Христос на Голгофу, вошел в Иерусалим, неся с собой самую большую драгоценность христиан. Люди говорили, что ангел посоветовал ему явиться в Иерусалим именно так – без короны и пешком. Ираклий воспринял эти инструкции как большую честь – получалось, что небеса дали ему указания повторить последний путь Спасителя.

Возвращение Истинного Креста в Иерусалим стало демонстрацией великой победы дела Христа. Оно также наглядно показало намерения Ираклия: никогда больше он не позволит христианской империи оказаться на грани полного уничтожения. На подходе к Иерусалиму он сделал остановку в Тивериаде, где его принял богатый еврей, прославившийся во время персидской оккупации разрушением городских церквей. Ираклий спросил, почему он так жестоко обращался с местными христианами, на что еврей изворотливо ответил, что они – враги его веры⁹⁷. Ираклий, помрачнев, предложил хозяину незамедлительно принять крещение. Еврей – человек умный и расчетливый – так и сделал. Двумя годами позже приказ был повторен в более широком масштабе. Во всем христианском мире – от Африки до Галлии – люди узнали об удивительном императорском решении: все евреи и самаритяне должны в обязательном порядке принять крещение. Ираклий, отлично понимавший, что был, как никогда, близок к поражению, от которого спас его Христос, не намеревался больше экспериментировать. Отныне и впредь Римская империя будет целиком и полностью христианской.

Ну а как поступить с теми, кто недосягаем для империи? В 632 г., в том же году, когда Ираклий издал указ о насильственном обращении евреев, варвары-кочевники, «грубые и странные»⁹⁸, обрушились на Палестину. Они разорили незащищенные пограничные территории и исчезли также неожиданно, как появились. Кто они? Что знаменовало их появление? Никто не мог сказать с уверенностью. Были христиане, которые, несмотря на триумфальное возвращение в Иерусалим Истинного Креста, опасались худшего. Великая победа Ираклия не убила страх перед близким концом времен. «Видеть дикие народы, появившиеся из пустыни и рыскающие по земле, которая им не принадлежит, словно по своей собственной, разоряя нашу прекрасную организованную страну»⁹⁹ – что может быть страшнее?

Возможно, когда конец времен действительно наступит, его принесут хаотично мечущиеся тени возмущенных птиц пустыни.

Часть третья Хиджра