В тени над затмением

— Я хочу выбраться из скафандра, — сказала Вайсс.

— В зал конференций.

— Зачем? — Тайлер удивился. — Разве мы не должны…

— У меня есть новости. Возможно, я нашла решение контакта.

— А переодеться? — запротестовала Вайсс. — Хоть не весь Андан разрушен?

— Нет, — ответил Бао. — Но одну четверть мы потеряли. На центральном кольце всё ещё работает система вентиляции. Жилой отсек я ещё не проверял, но конференц-зал, столовая, в том числе обсерватория, которую вы покинули, и другие объекты в полной целостности, — он посмотрел на Аманду.

— Думаю, мы можем сделать минут десять сбора, но дело срочное, — Аманда посмотрела в ответ. — Мне сообщить Леклерку?

— Нет, я сам, — Бао вытянул резиновую верёвку, соединяя всех с собой через кольца на скафандрах. — Держитесь за мной. Мы не пойдём через данный переход к шахте. Выйдем в открытый космос и перелетим на другую часть, — он потянул верёвку, проверяя её надёжность. — Я выведу всех вас.

Леклерк пришёл последним. Остальные, сидя за овальным столом, ожидали только его. Паззл сложился. Все детали заняли своё место в большой структуре механизма, двигающего всё дальше и дальше. У него было время подумать, проверить и перепроверить Андан. Но всё растворилось в нейронной сети, рассеявшись на графеновой поверхности. ИИ пробудился, но больше не принимал посетителей в свой дом. Двери в следующий из миров были закрыты на замок, не способный быть взломанным даже квантовыми суперкомпьютерами. Что бы Андан не отрыл перед Леклерком тогда, теперь же это стало не больше чем код программы, вписанный в лог истории. И сколько бы Леклерк не возвращался туда, назад в абстрактный мир парящих геометрических пересечений, всё время он видел перед собой лишь ту непроглядную тьму, скрывающую от него мысли искусственного интеллекта. Цифровой дождь прекратился, оставив после себя лишь лёгкий бриз программной стерильности, обычного алгоритма, не представляющего особо интереса. Леклерк перебирал один системный уровень за другим, пока не достиг максимума своих способностей. На последнем рубеже он увидел то, чем теперь представлялся разум ИИ — закрытая со всех сторон цитадель в форме равностороннего куба, состоящего из тёмных кубических блоков, между которыми соединяющие их швы подсвечивались тусклым белым светом, исходящим откуда-то изнутри. Но ни пробиться, ни проникнуть туда у Леклерка не получилось.

Столько сил и времени было потрачено в пустую. Горькая ирония не удивила и не ошеломила его. Одну часть жизни он работал на ИИ, а другую — пытался его восстановить. Теперь же, когда дело казалось выполненным, и горький труд будет вознаграждён, разум ушёл в себя, изолировавшись от внешнего мира. Завернулся в свой математический кокон, а не вылупился из него божественной бабочкой.

Все смотрели на него. Множество глаз следило за его движениями, как тогда в Зазеркалье. Леклерк с поднятой головой прошёл мимо сидящих по правую сторону Тайлера и Бао. По противоположную разместились остальные: Вайсс выглядела совсем нелепо в казавшемся огромным на ней скафандре. Её лицо выглядело просто усталым. Павил, без энтузиазма, смотрел на Леклерка, положив руки на стол. Аманда, скрестив руки на груди, не могла дождаться начала. Поджатые в недружелюбной ухмылке губы и приподнятая бровь выдавали её намерения.

И всё же, Леклерк был горд каждым из них. Каждый член научной группы, прошедший такой путь, вызывал в нём гордость, ведь он и сам часть этой группы. И не важно, что произойдёт дальше. Он уже знал, что сделала Аманда. Никакими шифровальными устройствами и закрытыми системами чатов она не использовала, вывалив информацию по открытому каналу инфополюса. Леклерк не злился на неё. В конце концов, она сделал то, что от неё и требовалось. Сделала контент.

На нём сидел необычный скафандр. По всей поверхности были расклеены символики, указывающие на ускоряющегося. Леклерк не мог вспомнить, когда в последний раз он надевал его. Аппаратурные мембраны, усыпанные разъёмами, лесенкой проложили себе путь от правого плеча вниз до тазобедренной кости. В руке он держал ту подарочную схему, которую он подарил когда-то Себастьяну. И пускай он много лет не слышал ничего о своём друге, даже не пытался выйти на контакт, теперь, когда их мечта почти осуществилась, пускай он будет вместе с Леклерком, здесь, в виде дорого сердцу объекта. Пускай его часть, где бы он сам не был, наблюдает триумф. Потому-что потом, когда всё закончится, останется лишь бесславие. Всё человечество будет его наблюдателем. Каждый в инфополюсе станет присяжным, а на скамье подсудимых будет лишь один.

Наслаждаясь моментом, он подошёл к своему креслу, стоящему во главе стола. Он мягко провёл по нему своей рукой, с которой предварительно снял перчатку. Никакой пыли.

— Я всё знаю, — первой заговорила Аманда.

— Вот как? — он сел в кресло. Глаза его смотрели на гладкую, стеклянную поверхность интерактивного стола, сквозь которую виднелась золотистая матрица голографического устройства вывода информации.

— И скоро Компания всё узнает.