В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора

В широко разрекламированный социальный замысел по Москве и области были вовлечены многочисленные проектные институты. В итоге на завершающем этапе все благие пожелания городских властей потерпели фиаско. Срочно понадобились деньги на другие цели. Удалось осуществить лишь единичные замыслы. Многотомные проекты залегли на пыльные полки архивов. Были бездарно израсходованы большие средства, время и умственный потенциал опытных специалистов. Как говорится, начали за здравие, кончили за упокой. Так примерно и выглядела вся эта шумная затея. Сколько их было на глазах моего поколения! Как правило, все они лопались как мыльные пузыри.

Еще не вечер!

Итак, в преддверии восьмидесятипятилетия я завершил свой долгий путь в архитектуре – длиной почти шестьдесят лет. Мне трудно определить, какие факторы способствовали столь длительной работоспособности на творческом поприще. Быть может, разгадка кроется в очень интересном наблюдении, которое я принял за основу всей своей жизни. Великий целитель Николай Бурденко[163] говорил: «Тот, кто работает, всегда молод. И иногда мне кажется, что, может быть, труд вырабатывает какие-нибудь особенные гормоны, повышающие жизненный импульс».

Я опасался, что непривычно свободный образ жизни неблагоприятно скажется на общем состоянии. К счастью, этого не произошло. Дни оказались заполненными «под завязку». Прошлое органически сплелось с настоящим. Приходилось наверстывать то, что не удалось сделать раньше в силу занятости. В пределах средних способностей стал больше заниматься живописью. Впервые попытался систематизировать сотни фотографий из различных уголков мира, которые посчастливилось посетить. И вдруг… мне захотелось написать книгу. Показать особенности творчества архитекторов моего поколения. Нам пришлось пережить многочисленных лидеров государства – от жестоких тиранов до реформаторов и либералов. Их пристрастия и капризы сказались и на развитии отечественной архитектуры… О них метко написал Феликс Новиков в стихотворении «Вождь»:

Казался он почти что богом,
Хоть и не царь, не бог, но вождь.
Каким бы ни был он убогим,
Он свят, велик, его не тронь!
Но вот он снят, низвергнут Идол,
Теперь суди его как хошь,
И стало сразу очевидно,
Что он не вождь, а просто вошь.

На рубеже нового тысячелетия ситуация в стране немного улучшилась. Но и в первом десятилетии XXI века люди в поисках лучшей доли уезжали в другие страны. Сказывались неуверенность в завтрашнем дне и бытовые проблемы. Среди отъезжающих на постоянное место жительства, ПМЖ, было много классных специалистов. В ряде развитых стран, особенно в Америке, щедро оплачивали готовые мозги.

Стихия исхода также не обошла и самых близких мне людей. Дочь с мужем и внучкой местом проживания выбрали столицу Калифорнии – Лос-Анджелес. Мне отъезд их был далеко не в радость. Нежная, внимательная и заботливая дочь много сделала для того, чтобы меня основательно «ремонтировали» в разных клиниках. Но самое главное – нарушилась естественная возможность частого общения. К счастью, телефонная связь и скайп смягчают ощущение огромного расстояния между нами.

До последнего времени я довольно часто посещал их. «Боинг» или «Эйрбас» за двенадцать-тринадцать часов переносили меня в другой конец планеты, в радостную стихию родственного общения, усиленную неизменным солнечным теплом благодатной Калифорнии. В память врезались разные, но удивительные города…

Прекрасный Сан-Франциско с уникальными цепными мостами через окружающие водные пространства. Силиконовая (или, что правильнее, – Кремниевая) долина[164], как часть громадной агломерации Сан-Франциско. В долине расположены предприятия компьютерной индустрии, а в качестве основного материала в производстве полупроводниковых элементов для интегральных микросхем, как известно, используется кремний (silicon).

Романтичный, дождливый Сиэтл живописно охватил огромное озеро Вашингтон. Вокруг разбросаны опрятные, добротные поселки. Поразил масштаб корпусов всемогущего «Боинга». Нечто подобное было создано в советское время под Ульяновском[165]. С величайшим «талантом» их умудрились довести до жалкого состояния.