В тени транспарантов

Супруги жили рядом под одной крышей, и в то же время были далеки друг от друга. Юлия с некоторых пор тихонько подмешивала мужу в пищу приворотного зелья, приготовленного собственной рукой, в надежде, что он обратит на неё более пристальное внимание. Она беззаветно верила в силу чудодейственного средства. Но все её усилия были тщетны. Мурат оставался к ней холоден, как циклон, налетающий с Арктики. Старик отец всё это видел и переживал молча, в немощи своей понимая, что не в состоянии повлиять на сына для того, чтоб тот поберёг себя и сохранил семью. Житейская мудрость научила пожилого человека не встревать в дела молодых. Со снохой и внучком он жил в большем согласии, нежели со взрослым сыном. Не понимал он самоистязаний того ради какого-то там образования. Не понятны нисколько крестьянской душе затейливые учёные люди. А тут родной сын подался туда же.

– Да и бог с ними! – отмахивался старик. – Пусть себе постигают науки…

А в городской администрации затеяли грандиозный проект. С чего бы вдруг на безденежье на такое решились? Долго в станице Междуреченской мирились с регулярными весенними затоплениями из-за паводков, когда оба рукава речки Фурии выходили из берегов, и вода проникала в жилища. Раз в пятилетку река несла грандиозное бедствие, критически поднимаясь в уровне, унося с собой урожай с огородов, запасы дров на зиму, сложенные во дворе, домашнюю скотину, хозяйственный инвентарь и разрушая подсобные строения.

– Вот так чудеса! – судачили люди кругом. – Наконец-то проснулась власть.

Через отдел градостроительства мэрии Белой Башни проходил проект сооружения защитной дамбы, и Мурат оказался в эпицентре событий.

* * *

Вот она – многострадальная станица Междуреченская. Основана была казаками во времена Русско-Кавказской войны, когда экспедиционный корпус генерала Ермолова в начале 19-го века начал выстраивать новую линию оборонительных укреплений для защиты проходящей в этих местах Военно-Грузинской дороги. И речушка Фурия, неспешно струящаяся меж камней неприметным тихим ручейком, разделяется здесь на два русла. Её водной преградой даже не назовешь, поскольку можно запросто перейти вброд, не замочив коленей. Но напоминает о её буйном нраве расположенная в самом месте развилки насыпная дамба, укреплённая загородкой из железобетонных плит. Местами заметны промоины в сооружении, где плиты неровно сдвинуты с мест и там в беспорядке нагромождены бушующим потоком каменные валуны. Неискушённому наблюдателю невозможно представить, чтоб эта смирная речушка таила в себе столь сокрушительную угрозу, от которой сносит постройки и смывает имущество со дворов. Неужели воздвигнутая дамба не обладает достаточной мощью для сдерживания весенних паводковых вод?

Представительная группа важных чинов кучно сгрудилась прямо на дамбе. Я ожидал поодаль, когда наступит момент проявить своё амплуа в отведённой мне роли куртизанки. До меня доносились обрывки отдельных фраз, произнесённых в запальчивости спора особенно резко. Если уж мэр Кессаев так ожесточённо рубит воздух, как саблей, своей пятернёй, значит, всё обстоит серьёзно.

– …ну зачем колоссальные средства вкладывать сюда в этот бесперспективный проект, – недоумевал один из столичных вояжёров, мощно набычив шею, словно греческий Геракл, намеревающийся вычистить Авгиевы конюшни. – Нужно просто закрепить новыми плитами размытые места.

– Как вы не понимаете, что такие затраты мэрия несёт каждый год, – горячился Мурат, выходя из себя от непробиваемости чиновника. – На израсходованную за многие годы на ремонт сумму давно можно было построить монолитное бетонное сооружение на века.

– В то время, когда в республиканском бюджете сплошные прорехи, откуда взять средства на вашу дамбу? Вы об этом подумали, господин Кессаев?

– Вы бы лучше задумались над тем, сколько жертв совсем недавно забрала здесь вода…

Перепалка ещё продолжалась, когда ко мне своей стремительной походкой подгребла Янина вместе с гражданином невыразительной наружности. Во всё время визита комиссии по гидротехническому объекту, этот представитель держался обособленно от всей группы, в споры не вступал, а больше изучающим взглядом дотошного педанта обшаривал дамбу, прикидывая что-то в уме.

– Познакомьтесь, пожалуйста. Это пресс-секретарь мэра Сергей Овсянников, – представила меня Янина. – Он в курсе событий, и в спокойной обстановке вам подробнее объяснит суть дела.

– Очень приятно. Я финансовый эксперт республиканского казначейства Оскар Казимирович Сосновский, – протянул мне лодочкой миниатюрную влажную ручку столичный фрукт.

– Ну, я вас покидаю. Извините, по горло загружена работой, – сбагрив на меня ответственного представителя, поспешила убраться правая рука мэра.

– Где мы с вами, Сергей, сможем обстоятельно обсудить дело? – словно ввинтив в меня буравчики, впился вопрошающим взором Оскар Казимирович.

– Пойдёмте к машине. Сейчас нас водитель отвезёт в одно тихое местечко, где никто не потревожит нашего уединения.