В тени транспарантов

Через полчаса каскадёрской с замиранием сердца езды по горному серпантину, мы оказались в Белой Башне на открытой террасе ресторана «Снежный барс». Перед взором простирался живописный вид на чудные природные достопримечательности. Внушительные каменные исполины, вздымающиеся над городом, застывшими позами порождали в воображении образы эпических персонажей героических нартских сказаний. И над всем этим великолепием главенствующим объектом выделялся величественный памятник из белого камня. Башня надменно хранила секрет своего таинственного происхождения, впечатляя неприступностью и органичным единением с окружающим пейзажем.

Для порядка, соблюдая условности за столом, финансист положил на колени кожаный портфель, и извлёк наружу какие-то важные бумаги. Начал, ссылаясь на предписания должностных инструкций, нудно объяснять проблемы бюджета. При этом он часто апеллировал к исчисляемым миллионами суммам. Я мужественно тосковал, в ожидании заказанных яств. Наконец официант осчастливил щедрым подношением, и за столом обозначилось трепетное возбуждение, предшествующее принятию первой стопки.

– Ну, будем! – с повадкой матёрого халявщика, Казимирович выплеснул в глотку пятизвёздочное содержимое своей порции.

Почин был сделан, клиент увяз в расставленной на него западне, как муха в липкой ленте, коварно вывешенной в проёме растворённого окна. Нутром я почуял, что всё будет на мази! Скоро мой собутыльник изрядно раскраснелся и, азартно потирая руки, приятельски хлопал меня по плечу. Напрочь позабыв о предмете его визита, мы громко травили анекдоты армянского радио и комичные истории из собственной практики. По-свойски обращаясь к нему, я приготовил очередной перл:

– Оскар, ты помнишь студенческие годы?

– О, да! – блестя замасленными глазками, воодушевился компаньон. – Я учился на финансово-экономическом…

Бестактно перебивая его, я продолжал:

– У нас на филологическом ходило меткое выражение: размер жопы, в которой оказываешься во время сессии на экзамене, прямо пропорционален размеру члена, который клал на учёбу в течение семестра.

Он оценил мой юмор! Справившись, наконец, с приступом хохота, мой весёлый партнёр отметил характерную особенность в себе:

– Когда я ем – я глух и нем! Когда я пью – я пообщительнее…

– А ты заклей себе рот скотчем, – советую я, издевательски отправляя в рот внушительный кус румяной и сочной бараньей грудинки.

Лукаво подморгнув мне, Оскар подхватывает иронию и в свою очередь выдаёт:

– Тут ведь оказываешься перед дилеммой. В России есть на выбор два вида скотчей: те, которые не приклеиваются, и те, которые не отдираются!

Я глубокомысленно поддержал его скепсис:

– Относительно нашего разлюбезного Отечества возможны лишь два варианта развития событий: наихудший и маловероятный.

– Обнадёжил, Серёга! Сведения из каких источников черпаешь?

– Из собственных наблюдений выводы делаю. Вон, зарплата в последнее время стала больше напоминать сдачу.

– Да-а! – напуская серьёзный вид, протянул разомлевший казначей. – Тут и вспомнишь невольно беднягу Винни Пуха, когда из-за пчёл тот свалился задом прямо на ежа.

– И что было дальше?

– Так он не постеснялся и сказал всё слово полностью…

До полуночи мы проржали, как насытившиеся овсом гусарские лошади в тёплой уютной конюшне. Батарея опустошённых бутылок и гора загаженных объедками тарелок, будто бранное поле, остались после нашего пребывания. Распрощались мы братьями. Водитель отвёз клиента на автовокзал к ночному рейсу. Я же на вызванном официантом такси добрался домой. Совершенно не помню, как оказался в постели.

Очнулся с головной болью и чувством выполненного долга в душе, когда уже было далеко за полдень. Превозмогая себя, добрёл до холодильника. Там нащупал холодное пиво и, как истерзанный жаждой путник в Сахаре, жадно приложился к спасительной влаге. Едва отошёл от мертвецкого состояния, как зазвонил телефон. Естественно, это была Янина:

– Ну, как, алкоголик? Живой? Четвёртый раз уже тебе звоню.

– До твоего звонка был уверен, что пребываю в аду.

– Сильно тебе плохо? Лечись. Только последнее слово молви: как прошло мероприятие?

– Лучше не бывает. Мы с Казимировичем на крови побратались. Готовьтесь принимать дары падишаха.

– Молодчина, Овёс! Ты оправдал возложенные надежды. Родина этого не забудет, – рассыпалась в благодарностях интриганка. – Можешь спать дальше. Больше тебя не побеспокою.

– Ну вас всех к чёрту! – послал я коллегу. – Спаиваете меня, изверги…