В тени восходящего солнца

Десятилетие спустя арестованный В.Д. Плешаков или ничего не сказал о своей работе в советской военной разведке, или, что скорее всего, это не было зафиксировано протоколом. Подследственный только констатировал, что проработал в Хакодатэ до 1928 года, после чего через Харбин выехал во Владивосток. Мы не знаем пока, чем он там занимался, но через два года он снова вернулся в Харбин, где на этот раз оставался, работая на железной дороге, до 1935 года, то есть до передачи КВЖД японцам, после чего, почему-то зарегистрировавшись сначала в Горьковской области и получив там паспорт, оказался в Москве.

То, что говорил Владимир Плешаков своему следователю дальше, представляло большой интерес для последнего, но, увы, не несет никакой полезной информации для нас: обычный самооговор и рассказы о «вредительской деятельности» в составе «контрреволюционной троцкистской террористической организации». Интересны, пожалуй, только списки японцев, которых Плешаков называет «работниками полиции»; некоторые из них — его однокашники по семинарии.

Владимир Дмитриевич Плешаков признал себя виновным в «вооруженной борьбе с Сов. властью являясь офицером в чине подпоручика в штабе Колчака» и в том, что был завербован японской разведкой в 1935 году, хотя так и не подтвердил, что как-либо на эту разведку работал. «Кроме того, изобличается показаниями руководителя шпионско-террористической организации в СССР полковником Крыловым в том, что являлся членом шпионско-террористической организации и вел контрреволюционную троцкистскую пропаганду». Чекисты арестовали Плешакова, действительно не зная, что он их коллега, и не интересуясь его реальными возможностями в разведке. Снова мы приходим к выводу, что надо было набрать нужное количество людей, хоть как-то связанных с Японией, чтобы отчитаться о «широком троцкистском заговоре» с участием японских спецслужб — нагнетание враждебного отношения к Японии особенно усилилось летом 1937 года. А но времени ареста подоспел и приказ № 00593. Необходимость в придумывании троцкистского заговора отпала, и японоведов начали быстро и неуклонно уничтожать по стандартному обвинению в шпионаже в пользу Японии.

Владимир Дмитриевич Плешаков был расстрелян на Бутовском полигоне под Москвой 14 октября 1937 года. Реабилитирован В.Д. Плешаков был 2 июля 1957 года. Но мы по-прежнему знаем об этом загадочном персонаже очень мало.

Глава 5. ИСИДОР НЕЗНАЙКО: «...СОСТОЯЛ СЕКРЕТНЫМ СВЯЗИСТОМ»

Уплывают назад верстовые столбы

Вторят пары колесные струнам

Долог путь. Как уже далеко от Москвы,

Как еще далеко до Квантуна...

Автор неизвестен

В начале XVIII века в Японии произошла история, которую знает сегодня весь мир. 47 самураев, оставшихся без хозяина, — ронинов совершили акт мести, отрубив голову обидчику их повелителя, из-за которого тот вынужден был расстаться с жизнью. Сами ронины тоже оказались приговорены к смерти и погибли, но... События эти известны нам в подробностях во многом благодаря тому, что одному из них удалось выжить и в конце жизни написать воспоминания. История о чудом спасшемся ронине всегда напоминает мне о деле Исидора Незнайко — единственного известного мне на сегодняшний день выпускника Токийской семинарии, окончившего свои дни не на расстрельном полигоне и не в тюремной камере, а дома — среди родных и близких ему людей. Благодаря этому, а также усилиями его внука Виктора Викторовича Незнайко в нашем распоряжении сегодня оказался целый ряд уникальных материалов, позволяющих в значительной мере восстановить жизненный путь еще одного воспитанника Николая Японского.

Внуку Исидора Незнайко, в дополнение к сохранившимся в семье личным документам деда, его фотографиям, вырезкам из газет, удалось получить некоторые материалы из архива БРЭМа — Главного бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжоу-Ди-Го — японской организации, созданной в Маньчжурии в конце 1934 года для контроля над русскими эмигрантами. После прекращения деятельности БРЭМа в 1945 году его архив был вывезен в Советский Союз, сейчас является российской собственностью и хранится в Хабаровске. В нем сохранились десятки тысяч дел на русских, живших в Маньчжурии, главным образом вдоль КВЖД, том числе и на нашего героя.