В теснинах гор

— Прости, дочка, старую, слепую старуху, возьми мои очки, — говорила расстроенная бабушка.

— Твои не подходят мне, разве я увижу что-нибудь в них! Не пойду я на экзамены. — Ася ушла к себе и даже ужинать отказалась.

Хватились мы — Париды не оказалось дома. Оказывается, она еще днем ушла, сказала, что в школе кружок какой-то собирается. Я пошел за ней в школу, а ее там не было. Мать забеспокоилась. Куда могла деться Парида? Неужели опять к отцу убежала как когда-то. Он теперь работал далеко от аула, на Судаке. Там началось строительство большой станции. Сколько ни уговаривали мать и председатель колхоза не уезжать так далеко, он отказался наотрез.

— На Сулаке строят такую станцию, туда съезжаются со всех концов страны строители, а я не могу в ауле сидеть. Привык к такой работе, — и уехал.

Магомед уже два часа сидел у телефона, все добивался Чир–Юрта, хотел позвонить отцу. А во дворе совсем стемнело. И вдруг появляется Парида потная, усталая, но веселая.

— Где же ты пропадала? — накинулась на нее мать. А она говорит:

— Ходила в райцентр, в аптеку, вот купила по старому рецепту очки Асе. — Нам же завтра диктант писать, она может без очков ошибок наделать.

Если бы вы видели, как обрадовалась Ася. Сразу всю печаль, как рукой сняло. Бросилась к сестренке, расцеловала ее, закрутила, завертела. — Давайте ужинать скорее, — кричит, — я есть хочу, с голоду умираю!

Чем старше становились девочки, тем больше привязывались они друг к другу. Соседи нам завидовали: «Какие дочери у вас, любой рад будет породниться с вами». Да, между нами, братьями, не было такой дружбы. Каждый из нас со своими ровесниками пропадал в поле, на речке, а сестры всегда и всюду только вместе. И мечты у них были одинаковые — обе собирались учиться на врача.

Подошло время и сваты начали заглядывать к нам. Но отец у меня был строгий человек в этом отношении. Он заявил: «Пусть мои дочери сами выбирают себе женихов. Я не хочу, как другие, дать слово, а потом раскаиваться».

И вот однажды случилось то, чего мы все не ожидали. Как сейчас помню, в тот день сидел я в классе, рисовал что-то для стенгазеты, вдруг прибегает Ася вся в слезах.

— Что случилось? — Она долго не могла выговорить ни слова, — Что ты мямлишь, быстрее скажи, какая беда еще стряслась!

— Отец Париды приехал!

— Что?! — не понял я. — Ведь отец дома, отдыхает.

— Не наш, а другой, настоящий, — почему-то шепчет Ася.

Я выбежал из класса. Вижу, идет светловолосый человек с палкой в руке, прихрамывает. Рядом с ним отец. А аульчане шепчутся: «Нашелся отец Париды! Вай, что будет?» Моя мать потом рассказывала нам. «Смотрю, — говорит, — и вижу чужого человека, очень похожего на Париду. И в груди у меня будто огонь прошел».

Человек поднялся вслед за отцом к нам на веранду, сел на стул, посмотрел на Париду — она стояла рядом с Асей. Дрожащими руками вынул из нагрудного кармана потертый газетный лист. А в газете портрет моего отца с маленькой девочкой на руках.

— Сколько лет я искал жену и дочку, — рассказывал Михаил Забора (так звали этого человека), вернулся с фронта, все село сгорело дотла. Думаю, все погибли — и дочь, и жена, но поиски пачал. Нигде никаких следов. Ходил по музеям, спрашивал военных, искал своих односельчан — никто не знал судьбу моей семьи. Написал в армейскую газету, рассказал о своем горе. Просил помочь в розыске. И вдруг из архива получаю эту вырезку фронтовой газеты. Прислали на случай, а вдруг… Места боев-то были мои, родные. Я сразу узнал свою дочь. Думаю, Полина жива. Но где же этот храбрый горец, добрый человек, который спас ее? Люди помогли мне найти детдом, где жила Полина. Но там ничего не могли сказать об этом горце, жив ли он, или погиб. Узнал я только, что он дагестанец. Вот приехал в Дагестан, а тут один товарищ, Герой Советского Союза работает в военкомате республики. Он сразу узнал вас, — улыбнулся Забора моему отцу. — Оказывается, воевал с вами. Вот он и дал мне ваш адрес, и я приехал…

…Так в шестидесятом году нашелся настоящий отец Париды. Вскоре она уехала со своим отцом. Уехала со слезами на глазах, взяла с собой на каникулы и Асю. С тех пор наша сестра живет в украинском селе. И часто приезжает к нам в горы, и мы часто бываем у нее…

Тут и кончился мой рассказ. Джабир и Аджар, затаив дыхание, слушали меня. А по лицу Фаризы текли слезы, и она их не стыдилась.

— Прямо как в сказке, — говорила она, — Что только не случалось в годы войны. Моего брата, в честь которого мы назвали Аджара, долго считали погибшим. Оказалось, он остался без обеих ног, рук, да к тому же и ослеп. Его приютила белорусская женщина, у которой погиб сын. Аджар не хотел возвращаться к молодой жене калекой. «Зачем я ей нужен теперь!» — думал он. Но мы узнали обо всем и поехали за ним. Бедная его мать! Не дождавшись сына, она умерла годом раньше. Не дай, бог, такому повториться! — Фариза крепко прижала к себе сыновей и надолго задумалась.