В тихом омуте

Оливер играл с Амандой Гэрисон в стрип-покер, а Бен, муж Тони, стоял у Аманды за спиной, и подсказывал Оливеру, какие карты у его противницы. Аманда уже избавилась от платья и сидела в одних туфлях, трусиках и лифчике.

— Когда она останется совсем голой, мы пойдем и попляшем, — со смехом сказал Оливер.

Тони встала.

— Спасибо за прекрасный вечер, Элинор! — громко сказала она. — Мне пора. Бен, ты идешь?

Джеймсу сразу стало ясно, почему Элинор так хотелось втянуть Тони в их компанию. Отказываясь играть по их правилам, она смотрелась среди остальных белой вороной.

Бен приподнял голову. Падавший сбоку свет оттенял половину его решительного, гладко выбритого лица. Чем-то он напомнил Джеймсу упрямого бультерьера, готового ринуться в драку.

— Имей совесть, детка! — взмолился он. — Вечеринка ведь ещё в самом разгаре!

Тони смерила его вызывающим взглядом.

— Бен, я устала и хочу домой, — твердо заявила она. — Пожалуйста, отвези меня.

Бен промолчал. Жалобно заскрипело кресло — Майк исхитрился приподнять свою тушу, пытаясь встать.

— Тони, давай я тебя отвезу, — вызвался он. — Хотя, признаться, не возьму в толк, почему он так жаждет посмотреть на то, что Аманда скрывает под своими трусиками. — И отвесил писательнице галантный поклон. — Она у нас, конечно, красавица, но каждый из нас в свое время имел честь полюбоваться её прелестями. И не только полюбоваться…

— Заткнись, Майк! — проскрипела Аманда. — Будь умницей, и веди себя прилично.

— Тони, ты согласна? — осведомился Майк.

Она кивнула и сказала:

— Да, Майк. А своего «джентльмена» я оставляю вам…

Бен выхватил карты из рук Аманды и бросил их на стол.

— С этим «стритом», Оливер, она бы сейчас тебя без штанов оставила! воскликнул он. — Сдай заново. — Он перевел взгляд на Тони. — Ты уж извини, крошка — я хочу расслабиться.

Джеймс произнес, обращаясь к Тони:

— Я бы с удовольствием подбросил вас, но, к сожалению, меня самого сюда привезли.

— Это легко исправить, — гоготнул Майк, протягивая ему связку ключей. — Бери, приятель. «Ровер» в гараже. Не тот я человек, чтобы лишить тебя такого удовольствия…

— Правильно, Майк! — расцвела Элинор, обнося всех наполненными стаканами. Проходя мимо Джеймса, она лукаво подмигнула ему. Тони же покачала головой.

— Спасибо за предложение, — промолвила она, — но я не могу его принять. Тем более что вы не знаете дорогу…

— Но ведь ты можешь сама её показать, Тони, золотко, — напомнила Элинор.

Тони метнула на неё уничтожающий взгляд.

— Почему вы все так стремитесь толкнуть меня в объятия доктора Торчленда, которому это совершенно неинтересно? Хотя, сказать по правде, Элинор, я раскусила твою игру…

— Ну что ты, Тони! — Элинор порывисто обняла ее…

Тем временем Майк тяжело протопал к Оливеру Холту и завел с ним какую-то беседу. Николя же припала к Джеймсу, обхватила обеими руками за шею и зашептала:

— Джейми, пусть Майк её отвезет. Ты поймешь, что я — именно то, что прописал тебе врач…

Они танцевали с Николя.

Если можно было назвать это танцем.

Как будто не Аманда, а Николя осталась голой, проиграв всю одежду в покер. В первые мгновения она лишь прижималась к Джеймсу, однако затем впилась в его губы, и тут же её горячий язык проник вглубь его рта, ужом извиваясь там; при этом сама Николя, обеими руками обнимая Джеймса за шею, тесно прижалась к нему бедрами, бешено подмахивая тазом, словно при половом акте. То и дело привставая на цыпочки, Николя терлась чреслами о внушительную и быстро увеличивающуюся в размерах выпуклость, как будто пыталась оседлать Джеймса прямо во время танца. Если бы не препятствие в виде одежды, то вполне вероятно, что ей бы это удалось. Внезапно Николя высвободила одну руку и, опустив её, нащупала заветную выпуклость. Тем временем ладони Джеймса как-то сами собой проскользнули вниз по её обнаженным плечам в низкий вырез платья, пальцы проникли в чашечки лифчика и ощутили нежную упругость небольших грудей. В следующий миг сердце Джеймса оборвалось — он одновременно услышал негромкий «вжик» и почувствовал, как разъезжается «молния» на его ширинке. Он поспешно выпростал одну руку и перехватил Николя за запястье, хотя её пальцы уже обвились вокруг объекта её страсти.

— Но — почему? — возмутилась Николя. — Я хочу его приласкать. Я хочу ощутить тебя внутри. Хочу, чтобы твой здоровячок проник в самую глубину моего…

— Не здесь, Ники, — прошептал Джеймс, решительно извлекая её руку из своих брюк. — И — потом.

— Динамист, — прошептала она в ответ, игриво покусывая мочку его уха.

— Может, отвезешь меня домой? — предложил он. — Тогда мы могли бы…

— Мы сначала заваливаем всей компанией домой к нам, — вздохнула Николя. — Или — почти всей. — Она откинулась назад, прогнувшись в пояснице, чтобы Джеймсу удобнее было ласкать её грудь. Грудки у неё были прелестные небольшие, но ладные, с набухшими сосками-вишенками. — Бен с Элинор остаются здесь. Майк и Бен так условились.

— А Майк куда денется?

— Отвезет Тони, а потом приедет к нам. Мы уже вот-вот отсюда отвалим.

Джеймс окончательно осознал, что хочет именно её. Не Элинор. И даже не Тони. Николя!