В тихом омуте

На этом пыл неудавшегося героя-любовника не остыл: не сразу сообразив, в какую переделку угодил, он открыл свою дверь, прокричал: «Эй, ты чё тут раскорячился на своём драндулете?!», вышел… и обнаружил себя по колено в той же жиже, что и авто.

Выбираясь, он грубо ругался, выдавая все самые замысловатые выражения, какие когда-либо слышал.

Тут свадьба во главе с молодоженами начала подтягиваться к месту нового развлечения: всем хотелось поучаствовать. «Ну, теперь уж свадьба точно удалась! Будет, о чем рассказать!»

Через единственную – левую заднюю – дверь, подход к которой был относительно чистым, выволокли (так как отказывался выходить добровольно) одного из соучастников похищения – свои же, деревенские.

Следом помогли выйти Веронике. Роман оказался рядом, и сразу же закрыл собой от любопытных взглядов (теперь каждому хотелось рассмотреть в подробностях, что это за неведомая городская красавица, из-за которой столько шума).

Девушка находилась в шоковом состоянии от пережитого волнения и, оказавшись на свободе, была дезориентирована.

Внезапное появление Романа ещё больше обескуражило ее. Оказавшись с ним лицом к лицу, она глянула на него загнанным зверьком, ушедшим от одного хищника, и угодившем в когти другого.

И почему вместо радости от чудесного спасения она почувствовала стыд, что снова вляпалась в опасную историю на его глазах?

Роман не знал, как Вероника отреагирует на его появление , поэтому действовал как можно более деликатно. Он не смел ее обнять, но лишь еле заметным прикосновением к ее плечам направил в нужную сторону – к своей машине.

Вероника, стараясь рассуждать здраво (насколько это возможно в подобной ситуации), послушно пошла за Романом Алексеевичем, осознав, что, в отличие от похитителей, тот никогда не станет действовать силой против ее воли, и заключив, что его машина сейчас – самое тихое место в округе, где можно укрыться от лишних глаз.

«Хоть он и подлец, и при других обстоятельствах, я бы и находиться рядом не стала», – мысленно выговаривала Вероника.

Профессор осторожно провёл девушку сквозь столпившихся зевак и усадил на заднее сиденье внедорожника. Сам остался снаружи.

Роман нашёл глазами Татьяну, которая вышла осмотреться, и жестами указал ей вернуться в машину и побыть с Вероникой. За тонированными стёклами девушек не было видно снаружи.

Тем временем, похитителей скрутили – все те же местные жители. Поняли, что дело плохо может кончиться. Постарались вразумить их. Но те реагировали буйно и шумно, не желая успокаиваться.

Роман вызвал полицию: ДТП оформлять, а также – составлять заявление о похищении человека.

При этом кто-то стал выкрикивать, что городские «сами виноваты: напросились», другие – встали на сторону пострадавшей стороны. И словесная перепалка завязалась уже между «деревенскими». Возникла опасность рукопашной.

Роман благоразумно держался в стороне. Осмотрев повреждения автомобиля, он сделал несколько снимков, а затем, встретив Николая и Аню – единственных знакомых здесь людей – отошёл с ними на некоторое расстояние от места происшествия для того, чтобы подробно расспросить обо всех злоключениях Вероники.

Народу вокруг машин собралось больше, чем гуляло на свадьбе: новость разнеслась по деревне за пять минут, и почти все жители деревни пришли посмотреть на редкое в этих местах зрелище, как на перекрёстке не разъехались две машины, полностью заблокировав проезд.

По поводу последнего, кстати, совершенно никто не сокрушался: никто никуда не торопился. Напротив: люди громко обсуждали, «как это было», и кто что увидел, а кто что пропустил. Были даже те, кто, воспользовавшись ситуацией, делал селфи на необычном фоне.

Один защитник «своих» от «заезжих беспредельщиков» на «дорогих тачках», «внезапно» преграждающих путь «честным трудягам» окликнул Романа:

– Эээ! Слышь! А ну иди сюда к нам! Есть разговор!

Николай в этот раз оказался в нужном месте и быстро угомонил переговорщика. Он чувствовал свою вину за то, что оставил Веронику одну надолго, и старался как-то ее загладить.

Роману Алексеевичу все же пришлось выслушивать различные претензии, советы, сочувствующие речи по поводу повреждений автомобиля, а также выводы по поводу того, кто прав, а кто виноват, и какое будет наказание за все учинённое безобразие.

***

Вероника, оставшись вдвоём с подругой, постепенно пришла в себя после шока, и, вытирая слезы и потекшую тушь, обличительно спросила:

– Ну, и как все это понимать? Как он здесь очутился?

Вопрос был, скорее, риторический: понятно, как!

Татьяна, удивленная, как быстро девушка перешла в наступление, ответила:

– Мы искали тебя. И, как оказалось, совсем не напрасно! – намекнула Таня на счастливое избавление Ники от плена «пылкого воздыхателя», – а ты разве не рада? Вернуть тебя в ту машину?

Таня небрежным жестом с оттопыренным большим пальцем указала на разбитую Ладу, ещё сильнее увязшую в грязи, как в болоте.

Ника замолчала, отвернувшись в окно: обиделась.