В тихом омуте (СИ)

- Ты все это делаешь, чтобы свободно чувствовать себя на сцене? - говорить, говорить и говорить с ним. Держаться и игнорировать собственное возбуждение. Это почти невозможно. Спасает монитор, который делает Джеймса недосягаемым.

Который позволяет ему быть в безопасности.

- Глупо, да? - шотландец рассмеялся и по привычке хотел растрепать волосы, но пряди слиплись, и было сложно серьезно изменить их положение.

- Нет, вовсе нет, - ласково заверил его Майкл, чувствуя, как рвутся цепи самоконтроля.

- Тогда… я просто неправильно это делал.

- А что ты хочешь сделать? - голос невольно стал ниже, а сознание наполнилось такими образами, частью которых Джеймс вряд ли бы хотел стать.

- Даже не знаю… - МакЭвой задумчиво прикусил губу, и за этим очаровательным зрелищем Майкл готов был наблюдать часами. - Может… Да, я знаю, ты говорил, что не хочешь… меня, но считай это помощью начинающему актеру.

- Джеймс… - насторожено выдохнул Фассбендер, хотя какая-то часть его уже ликовала.

- Я сделаю все, что ты скажешь, - соблазнительно томно произнес Джеймс, слегка приоткрыв рот, и улыбнулся после пары секунд тишины. - Прости, если ты не хочешь, то не нужно…

- Все?

От его голоса по спине Джеймса побежали мурашки. Казалось, один этот простой вопрос просачивался через кожу и впитывался в тело, наполняя его собой, заставляя сжиматься в странном предвкушении.

- Да… - тихо произнес Джеймс и облизнул губы, чувствуя, как от волнения разом пересохло во рту.

И снова тишина.

Она напряженным невидимым туманом окутывала все вокруг, и Джеймс затаил дыхание, дожидаясь, когда наконец сможет снова услышать голос Майкла.

- Сними рубашку.

Сердце трепетно забилось. МакЭвой встал на колени и начал специально медленно снимать одежду, глядя только на монитор, туда, где примерно должен был быть Майкл, надеясь, что смотрит правильно. Он хотел бы видеть его глаза. Чувствовать зрительный контакт.

И стоило ему об этом подумать, как юноше показалось, что он правда чувствует… Он определенно чувствует на себе чужой взгляд.

Мягкая ткань соскользнула на кровать, и Джеймс замер, покорно дожидаясь следующей команды и быстро начиная забывать, для чего все это было начато.

Где-то там Майкл, который ничего не рассказывал о себе и всегда интересовался Джеймсом. Тот, кто каждый день был так заботлив и внимателен, кто ничего не просил взамен, даже когда платил за возможность просто пообщаться с ним.

Так чего же он хотел все это время?

- Прикасайся к себе медленно. Бережно. Веди руками от плеч вниз. Хочу видеть, как ты ласкаешь грудь… Раздвинь ноги сильнее.

Короткие распоряжения. Но голос изменился: пока он еще все так же ровен, но дыхание глубже и тембр звучит ниже. Такой приятный. Такой возбуждающий…

Джеймс прикрывает глаза и запрокидывает голову.

Майкл хотел видеть… Сделать это сам?

Джеймс медленно выдыхает и пытается представить, как чужие руки ласкают его тело, опускаются от бледной усыпанной веснушками шеи все ниже, касаются ключицы и скользят к груди.

- Тише, - ласково просит Майкл и Джеймс слышит, как он вздыхает. - Оближи пальцы.

А вот это МакЭвой уже сделал как настоящий профессионал. Почти каждый первый просил его об этом, и он точно знал, как скользить языком по собственным пальцам и вбирать их в рот, как картинно посасывать, чтобы услышать возбужденное дыхание с другой стороны.

Но пока он чувствовал лишь свое собственное возбуждение.

- Проведи влажными пальцами по соскам. Вот так. Медленнее. По кругу. Теперь быстрее…

Джеймс вздрогнул, чувствуя, как под кожей словно начало искриться электричество, пробивая его до костей, заставляя член пульсировать от возбуждения и тесноты брюк.

- Сожми и оттяни слегка. Осторожно. Тебе не должно быть больно, - продолжал нашептывать чарующий голос, которому Джеймс полностью подчинялся.

- Молодец. Ты такой красавец, Джейми… Джейми, расстегни ширинку…

Молния медленно скользнула вниз и МакЭвой принялся раздеваться, не думая и не стесняясь, поерзал на кровати, чувствуя как тело переполняет возбуждение и то, что за ним наблюдают, только обостряло все чувства.

- Тебе нравится, - удовлетворенно произнес Майкл, разглядывая обнаженного юношу.

Боже! Какой же он бледный. Прямо светится на фоне темно-синих простыней. Дышит неровно, облизывает губы, а Майкл не может отвести взгляда от его аккуратного члена. Уже твердый. Наверняка кровь стучит в голове, а тело ждет прикосновений.

- Ляг на спину, - распоряжается Майкл и правой рукой сжимает свой член у основания. Нельзя. До боли, до воя хочется, но пока нельзя…

Джеймс послушный, такой послушный, что в это с трудом верится.

Такой прекрасный…

- Раздвинь ноги. Шире.

И снова юноша все выполняет, пусть в его затуманенных глазах виднеется волнение, но член все еще крепко стоит.

- Погладь себя по бедрам. Да. Да, именно так. Отлично… Не трогай. Ты ведь можешь пока не трогать себя? - игра давно приносит болезненное удовольствие, и Майкл не выдерживает, намеренно медленно ласкает себя и удерживается, глядя как Джеймс дотрагивается до себя, возбужденно вздрагивая.