В тишине, перед громом

...Это был год тысяча девятьсот   тридцать   третий.

Наступила осень.

Меньше трех лет оставалось до радиосигнала: «Над Испанией ясное небо», — до первых залпов франкистского мятежа, до первой открытой вооруженной битвы с фашизмом.

Три года с небольшим оставалось до заключения «Антикоминтерновского пакта», сколотившего фашистскую ось Берлин — Рим — Токио.

Четыре с половиной года оставалось до того дня, когда гитлеровские танки снесли пограничные столбы на германо-австрийской границе.

Пять лет оставалось до позорного Мюнхена.

Шесть лет оставалось до второй мировой войны.

Меньше восьми лет оставалось до трагического рассвета 22 июня тысяча девятьсот сорок первого года.

И почти двенадцать лет предстояло человечеству ждать того ясного майского дня, когда советский солдат, распрямившись во весь рост в грянувшей невероятной тишине поверженного фашистского Берлина, скажет на весь мир: «Победа!»

Но покуда все это крылось во мгле грядущего. Приближался лишь тридцать четвертый год...