В тишине забвения (СИ)

Я развернулась и зашагала в другую сторону. Обидно! Обидно до слез, я так радовалась встрече с ним, а он! Кипя от гнева, я не сразу поняла, что шагаю не туда, куда направлялась. Пришлось развернуться и пойти обратно. Самое гадкое, что я чувствовала себя законченной истеричкой. Понимала, что он прав, и он беспокоился за меня, а я снова нахамила ему. Поравнявшись со стоящим все там же Алексеем, я ощутила, как моя рука оказалась в теплой мужской ладони. Я остановилась рядом с ним, опустила голову, боясь встретится с ним взглядом.

— Прости, я не хотел нападать на тебя, — тихо произнес мужчина, осторожно привлекая меня к себе, — увидел, что ты резко остановилась среди дороги, и испугался. Подумал, что тебе стало плохо. А ты просто стояла и смотрела вдаль.

Его рука скользила по моей руке, успокаивала, как маленького ребенка.

— Я задумалась, — шепнула я, прижимаясь щекой к прохладной поверхности его куртки. — Прости, что сорвалась.

Волна радости захлестнула мое сердце. Как же хорошо просто стоять рядом. Не выпуская моей руки, он потянул меня следом.

— Идем, провожу тебя домой, — мы шли молча, было видно, что Алексей обдумывает что-то, а я просто наслаждалась нечаянной близостью. — Я вовсе не искал другую работу, Настя, — неожиданно признался мужчина.

Я повернулась и посмотрела ему в лицо.

— Почему? — удивилась я, — послушай, ты не должен работать бесплатно, — быстро затараторила я, но он меня остановил.

— Это не имеет значения…

— Но ты…

— Ты мой друг,- безапелляционно заявил он, — пока тебе грозит опасность. Я знаю, что твой отец скоро вступит в должность губернатора. Так вот, пока тебе грозит опасность, я не оставлю тебя одну.

Друг…я печально улыбнулась, стараясь скрыть досаду, просто друг. Напридумывала ты себе, Настя, нет здесь романтики и чувств, просто дружба. Больше ничего нет, даже надежды на то, что изменится что-то.

Вымученно улыбнулась Алексею, и более — менее твердым голосом сказала:

— Мне не грозит опасность. Никто на курсе не знает и не связывает меня с именем будущего губернатора. Ты не беспокойся больше за меня, — я аккуратно высвободила руку из его ладони.

— Нас…Анастасия Викторовна, — мужчина нахмурился, заметив мой жест, — надеяться на это не стоит. Всегда найдется человек, который «просветит» об этом других. Мне кажется, вам стоит вернуться домой…

Его официальный тон, вкупе с последним предложением, подействовали на меня, как красная тряпка на быка.

— О, да! Конечно, чтобы навсегда можно было распрощаться и забыть об учебе в консерватории, — взорвалась я. — Да папа в жизни не позволит мне там учиться. Пока я живу отдельно, у меня есть шанс делать то, что хочу я!

— А ты никогда не пыталась думать не только о себе, — притворно мягко произнес он.

— Хочешь сказать, что я эгоистка, — задохнулась я от гнева. Сжала кулаки и с вызовом смотрела ему в глаза. На лице мужчины заходили желваки, а глаза блеснули яростью, а я вдруг поняла, что довела его своими капризами. Быстро схватив меня за руку, он дернул меня на себя и прижался губами к моим губам.

Это была вспышка! Прежде никогда не испытывала таких невероятных ощущений. Краем сознания отметила, что сама обняла его за шею руками, придвигаясь ближе. Пальцы судорожно зарылись в его темные волосы, ну а его рука переместилась на… хмм, пусть будет, поясницу. Сладкая волна пронзила меня, заставляя задыхаться. Моим судорожным вздохом мужчина и воспользовался, углубляя поцелуй. Я молила небо, чтобы это «наказание» продолжалось вечно.

Отпустили меня так же резко. Мы оба тяжело дышали, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Секундное помешательство может стоить хрупкого перемирия.

— Прости, я разозлился, — первым нарушил молчание Алексей, — иначе я бы никогда не сделал этого.

— Давай забудем об этом, — пробормотала я, старательно не глядя на него. У меня-то к нему чувства, а у него… Похоже, только о своем долге и думает.

— Забудем…- проговорил мужчина тихо, но я старалась не поднимать голову, чтобы он не увидел моего разочарования. — Что ж… Настя, посмотри на меня.

Я упрямо замотала головой. Нет, не хочу, чтобы он видел мои слёзы. Он легко готов забыть обо всем, и мне не хотелось слышать его оправдания или видеть в глазах жалость. Резко развернулась и пошла в сторону общежития.

Алексей шел следом, не пытаясь вступить снова в разговор. Я остановилась у здания и повернулась к нему. Хотела сказать, чтобы больше не провожал меня до комнаты. Все также молча взял меня за руку и повел внутрь здания.

— Ты — сущий ребенок, Настя, — тихо высказал мне Алексей, — придумываешь себе то, чего быть не может, — я качнула головой, хотя понимала, что моего жеста он не видит, — я, когда говорил, чтобы ты вернулась домой, имел ввиду не дом твоего отца. Понимаешь?