В тишине забвения (СИ)

Зато Маша мне все уши прожужжала со своей любовью. Она чаще всего проводила время со своим возлюбленным. Месяц назад Маша объявила, что они решили жить вместе. Родители ее молодого человека были в шоке, когда узнали. Разразился скандал. Парня пытались выпроводить обратно в Англию, но в этот раз молодые люди отстояли свое право жить вместе. Правда, ему срочно пришлось искать работу. Несколько раз я встречалась с ребятами, и своими глазами увидела, что они и правда любят друг друга. Сергей, так звали жениха Маши (я даже поморщилась, имя мне напомнило о собственном «женихе»), показался мне хорошим парнем. Красивый, голубоглазый мужчина, с озорной мальчишеской улыбкой, смотрел на мою подругу с обожанием. В нашу последнюю встречу в парке, мы немного пообщались, покатались со снежных горок, поиграли с ребятней в снежки. А потом я ушла, оставив ребят наедине, просто чувствовала себя лишней.

Прошла еще неделя. Занятия снова начались, отвлекая меня от плохих мыслей. Уже несколько дней мы не общались с Алексеем, и это вызывало беспокойство. Я несколько раз набирала его номер, абонент был вне зоны доступа. К вечеру я уже мерила шагами комнату, то садилась на кровать, то снова вскакивала. Хваталась за телефон, но останавливала сама себя. Злилась, но не хотела выглядеть навязчивой. Когда в дверь неожиданно постучали, я подпрыгнула на месте. На пороге стоял Алексей, но его взгляд… Лучше бы не открывала, — малодушно подумала я.

Я отшатнулась рефлекторно, но внутрь пропустила молча. Хотелось обнять его, но что-то мне подсказывало, что его отчуждение было направлено на…меня? Темные волосы мужчины были взъерошены, отросшая щетина делала похожим на пирата, глаза, словно куски льда. По моей коже пробежал озноб, и я обняла себя руками. Он прошел в комнату и остановился возле стола. Только сейчас я заметила, что он что-то держит в руках.

— Что-то произошло? — тихо спросила я, усаживаясь на кровать.

— Произошло, — усмехнулся он как-то зло, сел на стул. Его взгляд скользил по моему лицу, будто искал что-то.

— Что случилось? — уточнила я, пытаясь не дрожать от его колючего взгляда.

— Звонил твой отец, — я вскинула на него удивленный взгляд, — потом мы с ним встретились, — сказал он, буравя меня потемневшим взором.

Я удивленно смотрела на него, ожидая продолжения разговора.

— Могла бы и сама все рассказать, Настя, — тихо сказал мужчина, поднимаясь с места.

— Что? Что рассказать? — не выдержала я, все еще не понимая, в чем меня обвиняют. — Говори прямо или уходи. Не хочу разгадывать загадки.

Он смотрел мне в глаза, и я честно выдержала его взгляд. Кроме своих чувств к нему, мне нечего было скрывать. Впрочем, теперь мне незачем было откровенничать с ним, я вдруг поняла, что все мои слова о любви он воспримет с насмешкой и не поверит.

— Быстро же ты нашла мне замену, — холодно произнес мужчина, а я побледнела, — твой отец мне рассказал: про жениха, скорую свадьбу. Платье выбрала. Мне только интересно, как тебе три месяца удавалось «водить» нас обоих за нос? Встречалась с одним, тут же звонила мне, чтобы… неважно, — горько усмехнулся он.

Я в недоумении хлопала ресницами, не в силах сказать что-либо. Горло перехватило и мне показалось, что я задыхаюсь. Какое платье? Какая свадьба? Нужно что-то сказать Алексею, объяснить, что мне ничего не известно об этом. Вот только…мои объяснения никому не были нужны. Мужчина несколько секунд еще рассматривал меня, а затем, махнув рукой, направился к двери. Я вскочила следом, потянувшись за его рукой, чтобы остановить.

— Я считал тебя честным человеком, Настя, но ты…Ты такая же, как все. Притворщица и лгунья.

Я застыла посреди комнаты, облитая грязью и преданная двумя дорогими мне людьми. Я не могла ничем доказать свою невиновность, язык присох к нёбу, а горло сдавил спазм. Алексей на пороге обернулся и, наверное, что-то заметил на моем лице. В два шага он сократил расстояние между нами и стиснул мои плечи руками.

— Почему ты молчишь?! — с силой встряхнул он меня. — Скажи, хоть что-нибудь! Твое молчание отлично говорит за тебя! Значит, это правда, — он опустил голову, — Господи, как же я ошибся в тебе…

— Уходи, — прошептала я, понимая, что больше никогда его не увижу. Сердце разрывалось от невыносимой боли, словно его, еще бьющееся и истекающее кровью, вынимали из моей груди. Слезы готовы были пролиться из глаз, но позволить себе такую слабость я не могла. Заплакать — значит признать свою вину.

— Уходи, пожалуйста, — горло по-прежнему сдавливало спазмом, и я с трудом выдавливала слова. Я оттолкнула его руки, которые обещали дарить заботу и тепло, а теперь казались ледяными оковами. — Ты обозвал меня лгуньей, этого я тебе не прощу никогда! Убирайся, — прохрипела я, указывая ему на дверь. Опешив под моим натиском, он отступил к выходу. Алексей уже открывал дверь, когда повернулся, и, не глядя на меня, произнес:

— Если скажешь мне правду, я постараюсь тебя понять.