В тисках провокации. Операция «Трест» и русская зарубежная печать

Признание Войцеховским статьи как в основе своей сфабрикованной в ГПУ согласуется с показаниями новейших историков:

Для компрометации перебежчика в зарубежной печати через возможности ОГПУ удалось опубликовать ряд статей, в которых ставилась под сомнение искренность поступка Опперпута. В них, в частности, высказывались предположения, что его бегство специально организовано советской контрразведкой для дискредитации монархического подполья в СССР. Это очень запутало и без того сложную и противоречивую ситуацию[257].

Если принять, что оба варианта были действительно общего, «рижского» происхождения, то чем объяснить, что рижское Сегодня уступило Последним Новостям «первенство» в публикации? Заметка была для газеты Милюкова сильным оружием в борьбе с «монархическим лагерем» в целом, как теперь оказывалось, насквозь изъеденным язвой провокации, и с П. Б. Струве в частности, уклонявшимся в Возрождении от обсуждения тайной деятельности этого лагеря в СССР. Но как объяснить индивидуальные различия двух вариантов заметки? Был ли «прототекст» ближе к публикации в Сегодня и по каким-то причинам смягчен в Париже — или (что кажется более вероятным), наоборот, подвергся усилению «демонических» нот при помещении в рижской газете? Почему именно в Сегодня проявилась тенденция к сгущению «инфернальных» черт в Опперпуте и кому именно это было так необходимо? Нам кажется, что пусть неполный и гипотетический, но ответ на эти вопросы нащупать можно.

В редакции Сегодня действительно был человек, который к сенсационному сообщению о внезапном появлении Опперпута бесстрастно отнестись не мог. Это молодой журналист А. К. Рудин, бывший адъютант В. В. Савинкова, высланный вместе со всей группой близких к Борису Савинкову лиц в октябре 1921 года. В Праге, став студентом, он отошел от савинковского кружка и (по-видимому, через группу «Крестьянская Россия») вошел в другую политическую организацию — милюковское Республиканско-демократическое объединение, сохранив при этом большую личную привязанность и уважение к основателю Народного Союза Защиты Родины и Свободы. В 1924 году он перебрался в Ригу и стал работать в местной русской печати. К первой годовщине гибели Савинкова А. К. Рудин написал и под псевдонимом А. Карин опубликовал в газете Сегодня необычайно теплую мемуарную статью о нем, в которой преобладала восторженная оценка человеческих качеств вождя. Вот как, например, описывался период расцвета антисоветской деятельности Савинкова: