В трех соснах…

Расширенными от ужаса глазами Стасик смотрел как хохочущие чужаки пихают друг другу в руки испуганную Сову. Как побледневший Макар сумел заскочить в дом и выбежать с двустволкой в руках… Но больше ничего сделать он уже не успел. Увидев оружие у него в руках его тут же расстреляли сразу из трех автоматов. Он видел как переставшие веселиться и разозлившиеся захватчики жестоко избивают Лешего. Как обыскивают дома и сгоняют всех Малиновцев в одну кучу.

На ум почему-то пришли кадры из недавно увиденного фильма про войну, где фашисты точно так же сгоняли всех жителей деревни в сарай, чтобы сжечь их. И Стас пригибаясь и прячась побежал в лес, глотая слезы.

На его счастье его бегства никто не заметил. И вот сейчас, запинаясь об упавшие ветки и пружиня на подложке опавшей хвои и мха, он бежал по лесу. Куда бежать — вопросов не было. Конечно же к Шише! Их ближайший сосед. Единственный, кто поддерживал хоть какие-то отношения с их затерянной в лесу станцией. Он даже дважды привозил настоящий кинотеатр, сделанный из старого Пазика. Это были самые счастливые дни с начала большой Беды.

Бежать по лесу было неудобно. В мокрых и холодных низинках частенько попадались так и не растаявшие пласты снега. Повыше их, конечно, не было, но в лесу всё равно пахло сыростью и страхом… Страхом, что его сейчас догонят. Ладно что бежать нужно совсем недалеко. От силы километр, наверное. А может и того меньше.

Когда сквозь стволы деревьев уже показались первые домики дач навстречу мальчишке вышла собака. Большая и лохматая. Они сошлись на лесной тропинке. Собака смотрела на него как-то странно. Словно ждала чего-то. Стасик хотел уступить ей дорогу, но тогда получится, что он её испугался. А Стасик сроду не боялся собак! Даже самых больших.

— Хочешь сухарь? — спохватился Стас, вспомнив про сухарик, лежащий у него в кармане. И да… Собака чуть заметно шевельнула хвостом.

Стас достал сухарик. Протянул собаке на ладони. Пес снова вильнул хвостом и взял его губами. В несколько укусов разгрызла сухарь. И снова вильнула хвостом.

— Слушай, а может ты проводишь меня до Шиши? — спросил Стасик. Он подумал, как здорово будет идти с таким большим и сильным зверем. И ни капельки не страшно! Но пес лишь вздохнул и, обойдя замершего мальчишку, растворился в лесу. Вздохнув в ответ, Стас повернулся к опушке леса и поспешил к дачам… Пока он тут теряет время там эти… Что они делают с его друзьями? На глазах опять появились слезы и Стас, спотыкаясь и падая, снова побежал.

Откуда он к нам выскочил я так и не понял. Вот только мы подходим к последним домам у самого леса — дорога видна на добрых триста метров вперед. И она абсолютно пуста. Только моргнул и вот он уже стоит перед нами. Маленький, грязный, взъерошенный, перепуганный воробышек. А ведь я его видел у Совы как раз! Точно, один из её малявок. Как там его? Стасик, вроде бы?

— Стасик, ты откуда здесь? — в растерянности задал я самый дурацкий вопрос из возможных. — Что случилось?

Мальчишка в ответ лишь разрыдался. Нет, он пытался что-то там рассказать, но постоянно давился плачем. И вот как с ним таким разговаривать? Начнешь жалеть — совсем на сопли изойдет…

— Соберись, боец, — максимально серьезно, даже строго потребовал я у него, слегка сжав плечо. — Коротко. По делу. Кто? Что? Откуда? Сколько человек?

— Я не знаю… — мальчишка искренне пытался сдерживаться, но плач всё равно прорывался заглушая все его объяснения. — Они из леса приехали. И сразу всех сгонять стали… А Макар ружье схватил… А в него из автоматов… Он так и лежит там…

— Кто такие?

— Я не знаю-у-у… Я их не видел раньше никого.

— Откуда они взялись?

— Из леса… На машинах приехали.

— Много их?

— Да!

— Сколько много? Десять? Двадцать? Тридцать?

— Я не знаю-у-у… Много-о…

— Соберись, Стасик. Сколько машин было?

— Д-две…

— А сколько в каждой из машин людей?

— Не знаю… Четыре… Нет, пять… Нет, четыре…

— Всё понятно. Две машины. В каждой по четыре-пять человек. То есть, всего от восьми да десяти. Не так уж и много.

— Да! — у пацана даже слез меньше стало. Ну еще бы, думать же заставили, считать. А любая ориентировочно-исследовательская реакция одинаково эффективно гасит в мозгу и агрессию, и панику, и любую другую дурь.

— А откуда они приехали? По какой дороге?

— Из леса… По дороге, которая вдоль железки идет. Вот по этой же, только в ту сторону.

— А что в той стороне есть? Какие поселения?

— Э-э-э… Просвет, следующая станция… Только он далеко.

— Насколько далеко?

— Ну-у-у… Километров десять наверное… А может и двенадцать… Далеко.