В царствование императора Николая Павловича

Тихонов критически посмотрел на треуголку императора и висящую на его боку шпагу. — Ваше величество, — сказал он, — ваш головной убор и вашу шпагу надо бы снять. Они вам будут только мешать во время движения. Оденьте на голову вот это, — и Юрий протянул Николаю мотоциклетную каску с очками.

— Хм, — промолвил император, скептически разглядывая каску и очки. — А вы уверены, что именно это мне необходимо надеть?

— Так будет лучше, — вступил в разговор Сергеев, — вашу треуголку сдует с головы встречным ветром, а шпага будет мешать сесть в коляску.

— Ну, если так, то давайте вашу каску, — сказал Николай. — Она не очень похожа на кирасирскую, но все же.

И он снял треуголку, отстегнул шпагу, и передал это все ротмистру Соколову.

Экипировавшись надлежащим образом, Николай с трудом забрался в коляску. С его ростом это было сделать непросто. Потом он дождался, когда Тихонов и Сергеев наденут на головы шлемофоны – больше касок у них не было, заведут мотоцикл, и усядутся на свои сиденья. Юрий переключил скорость, и мотоцикл рванулся вперед.

Скорость передвижения ошеломила Николая. Он, как истинно русский человек, любил быструю езду, и при путешествии по стране ему запрягали лучших лошадей. Но, ни одна тройка, даже самая резвая, не могла сравниться с мчащимся по накатанной дороге мотоциклом. Рев мотора, ветер, бьющий в лицо, мелькающие деревья на обочинах дороги.

Мирно ехавший им навстречу по каким-то своим делам мужичок, открыл рот от удивления. Запряженная в телегу лошаденка, испугавшись треска мотоцикла, рванула в сторону, заехала в придорожную канаву, и там застряла. Возчик бросил поводья, и стал креститься, читая вслух молитву. Мотоцикл промчался мимо него, и скрылся за поворотом.

Проехав километров десять, Юрий повернул назад, и вскоре въехал в усадьбу. Он подрулил к сарайчику, затормозил, и выключил зажигание.

Николай, слегка обалдевший от такой езды, выбрался из коляски, и в восхищенно всплеснул руками.

— Ну, господин Тихонов, это просто восторг какой-то! — воскликнул император, — какая замечательная штука, этот ваш мотоцикл. Я буду вам весьма благодарен, если вы научите им управлять. И не пожалею любых денег, чтобы такая же машина была бы у меня. Думаю, что это вполне возможно? — и Николай вопросительно посмотрел на Юрия.

— Ваше величество, — ответил Тихонов, — приобрести в нашем времени мотоцикл довольно просто. И научить вас им управлять – тоже не такая уж трудная задача. Вся загвоздка заключается лишь в том, что не по каждой дороге в Российской империи можно проехать. Особенно в непогоду. Ну, а уж в распутицу езда становится совершенно невозможной. Как сказал один умный человек: "В России две беды – дураки и дороги".

Николай, услышав последнюю фразу, насупился.

— Господин Тихонов, — сухо сказал он, — вы, наверное, не знаете, что именно в годы моего правления у нас в России начали строить дороги, по которым можно проехать в любое время года. Шесть лет назад было закончено шоссе, соединяющее Петербург с Москвой. Теперь, сидя в карете, можно добраться до Первопрестольной всего за какие-то два дня. При моей бабке, императрице Екатерине Великой, дорога эта занимала неделю, а то и две. Кстати, на вашем мотоцикле до Москвы, наверное, можно доехать и за один день?

— Да, ваше величество, — ответил Тихонов, — вполне можно добраться за день. Надо только взять с собой запас бензина.

— Вот видите, — уже спокойно произнес Николай, — а ведь таких шоссе уже построено или строится немало. Шоссе соединили Псков и Ригу, Москву и Брест. Каждый год в моей империи строится по две с лишним сотни верст шоссейных дорог. Я понимаю, что этого слишком мало, но ведь это гораздо лучше, чем вообще ничего.

— Ваше величество, — сказал молчавший доселе Сергеев, — мы прекрасно знаем, что при правлении вашего сына темп строительства дорог снизится до пятнадцати верст в год. А также и то, что в годы вашего правления построено больше половины всех дорог, которые были в Российской империи на начало ХХ века. Но, все равно, это очень мало. Именно из-за скверных дорог в нашей истории была проиграна Крымская война.

— Это действительно так? — удивленно спросил император. — Только из-за дорог?

— Ну, не только из-за них, — ответил Виктор. — Но бездорожье – это наше национальное бедствие. И, если сказать честно, даже в XXI веке с дорогами в России далеко не благополучно.

Император улыбнулся. — Господа, давайте закончим этот, весьма увлекательный разговор, и отправимся в Петербург. Вас уже там ждут…

Вот так встреча!

После личного доклада императору о встрече еще одного пришельца, эффектно прикатившего в прошлое на необычном транспортном средстве, ротмистр Соколов, получив разрешение удалиться, отправился в III-е отделение, чтобы там, написать подробный рапорт для графа Бенкендорфа. Переходя через Марсово поле, он услышал мужской голос, окликнувший его по имени.