В царствование императора Николая Павловича том 3

Пройдя траверз южного Гогландского маяка, все вышли на палубу, и по старой морской традиции бросили в воду по мелкой медной монете – «в дар Нептуну», чтобы плавание их было благополучным. Олег, пошарив в кармане, достал рублевую монету, изготовленную в 2014 году, и, размахнувшись, швырнул ее за борт.

– Вот будет потеха, – вдруг подумал он, – если кто-то лет так через десять-пятнадцать найдет ее. То-то Петербургская Академия наук поломает голову пытаясь объяснить – откуда взялась эта монета. Надеюсь, впрочем, что все же этого не произойдет.

Ветер был попутный, волнения на море практически отсутствовалоОтстояв вахту, люди занимались своими повседневными делами и отдыхали. Много работы было только у штурмана. Балтийское море, за столетия исхоженное русскими кораблями вдоль и поперек, было усеяно мелями и камнями. А потому надо было держать ухо востро, и тщательно наблюдать за маяками и навигационными знаками. Самым большим позором для штурмана и командира будет, если корабль сядет на мель.

Но, слава Богу, ветер дул в нужном направлении, погода не менялась, и «Богатырь» споро бежал в сторону Балтийских проливов. Вот их придется форсировать уже с помощью паровой машины. На подходе к ним и в самих проливах полным-полно коварных мелей и подводных камней. Здесь так же часты туманы, ветры внезапно меняют направления, и парусные корабли порой тратят неделю, а то и больше, чтобы лавируя пройти все проливы. Потому корабли, оснащенные паровыми двигателями, в теснинах проливов имеют огромное преимущество перед парусниками.

Когда «Богатырь» прошел мило острова Борнхольм, командир корабля капитан-лейтенант фон Глазенап отдал приказ ввести в действие паровую машину. Из трубы «Богатыря» повалил густой черный дым, зашлепали по воде плицы вращающихся колес, и пароходо-фрегат, послушный рулю, направился к входу в пролив Эресунн. Слева осталась столица Дании – Копенгаген, справа – шведский город Мальмё. Миновав пролив Каттегат, «Богатырь» обогнул мыс Скаген, и вскоре, оставив коварные проливы, вошел в Северное море.

Командир пароходо-фрегата фон Глазенап впервые увидев вокруг себя бескрайнюю водяную гладь, перекрестился, и скомандовал штурману сменить карты. Скоро должны были показаться берега Туманного Альбиона.

Войдя в Дуврский пролив, или, как его называют французы – Па-де-Кале, «Богатырь» взял курс на Портсмут. Там он и постоит некоторое время, пока подполковник Щукин и его команда закончат свои дела в Лондоне. От той информации, которую они получат от княгини Ливен, и будут зависеть их дальнейшие планы. Оставшийся на «Богатыре» Игорь Пирогов будет поддерживать с ними радиосвязь. Среди привезенных Щукиным вещей оказались малогабаритные, но достаточно мощные радиостанции.

Портсмут показался на горизонте неожиданно. Он был едва виден сквозь сетку традиционного английского дождя. Раздались свистки боцманских дудок и команды вахтенных офицеров. «Богатырь», чтобы показать лихость русских моряков, под парусами вошел в гавань, и пошел к причальной стенке.

Олег и Надежда с любопытством смотрели на город и порт. Перед ними словно ожили страницы романов Роберта Стивенсона. Кстати, здесь в 1812 году родился Чарльз Диккенс. В позапрошлом году вышел в свет его знаменитый роман «Приключения Оливера Твиста», рассказывающий о мальчике-сироте из работного дома, и его приключениях в трущобах Лондона. Теперь все то, о чем писал Диккенс, им предстояло увидеть своими глазами…

!

Большая вонючка по имени Темза

Через полчаса после того, когда «Богатырь» был пришвартован к причалу, а по спущенному трапу на его борт поднялся британский представитель портового начальства чтобы уладить с капитан-лейтенантом фон Глазенапом все формальности, со стороны города показалась пролетка-двуколка. На ней примчался посланник княгини Ливен. Дарья Христофоровна в настоящее время проживала в Париже. Но, получив письмо из Петербурга, собственноручно написанное государем, который сообщал о скором прибытии в Англию его доверенных лиц и личных друзей ее любимого брата, графа Бенкендорфа, она отправилась в Лондон, чтобы, используя свои огромные связи в высшем свете британской столицы, оказать им максимальное содействие.

Посланец княгини представился как Джекоб Уайт, но внешность его говорила о том, что вряд ли является уроженцем Туманного Альбиона. Скорее всего в детстве его звали Жаком или Джакопо. Впрочем, в сопроводительной записке княгиня Ливен отрекомендовала его как честного и верного слугу. Глядя на физиономию «верного слуги», больше похожую на рожу мошенника, Щукин поначалу засомневался в словах Дарьи Христофоровны. Но, впрочем, выбора у него не было. Да и вряд ли такая опытная в секретных делах дама прислала бы к людям, которых государь и ее брат назвали своими друзьями, ненадежного человека.