В царствование императора Николая Павловича. Том второй

— Ольга Валерьевна, — наконец вымолвил он, — да у меня и мыслей таких‑то и в голове нет. Ну, нравится мне Адини, тут я с собой ничего не могу поделать. Да и она, как ты видишь, тоже, похожа, ко мне неравнодушна. Только я все понимаю, и обещаю, что не позволю с ней никаких вольностей. Что я, мерзавец какой‑нибудь?

Ольга перевела дух. — Вижу, Коля, что у вас любовь нешуточная наметилась. Только не забывай — кто ты, и кто она! Никогда император не даст ей разрешение на брак с тобой. У твоего коронованного тезки в этом отношении было строго. Хотя… Ладно, не будем ничего загадывать. Пусть все идет, как идет. А об обещании своем не забывай!

Они вернулись в дом. По встревоженным глазам Адини Николай понял, что девушка догадалась — о чем он только что беседовал с Ольгой. Адини сочувствующе посмотрела на своего любимого, и покачала головой. Николай в ответ развел руками, и улыбнулся.

А на следующий день с утра они уехали в Петербург. Ольга отправилась по каким‑то своим делам, посоветовав "сладкой парочке" не засиживаться в помещении, а сходить прогуляться по городу.

— Ольга Валерьевна, — неожиданно спросила Адини, — а можно мы сходим в Зимний дворец. Николай говорил, что сейчас там музей, и можно свободно побывать даже в покоях, которые занимала моя семья.

— Конечно, сходи, Адини, — сказала Ольга, — и Николаю будет полезно побывать в Эрмитаже. Ведь он сейчас мало похож на тот, который был во времена императора Николая Павловича.

Ольга ушла. Николай и Адини, наскоро попили чая, собрались, и закрыв квартиру, вышли на улицу. По тротуару ехал трактор — поливалка, смывая с асфальта мусор и пыль. Влюбленные шарахнулись в сторону от струи воды, не сговариваясь, весело рассмеялись, и словно дети, взявшись за руки, зашагали в сторону Дворцовой площади.

По дороге Николай рассказывал Адини о своем детстве, о поездках его семьи вслед за отцом к местам его службы. Иногда ему приходилось жить в военных городках, где не было ни автобусов, ни троллейбусов, зато вдоволь хватало танков и бронетранспортеров. На вопрос Адини — что такое танк и бронетранспортер, Николай замялся, а потом сказал, что как‑нибудь он покажет ей эти машины в натуре.

О войне, в которой ему пришлось поучаствовать, Николай говорить не захотел. Он лишь как‑то странно посмотрел на девушку, криво ухмыльнулся, и сказал, что эта тема не для таких прелестных ушек, как у нее. Адини покраснела, поняв, что сказала явную глупость, и больше об этом у своего спутника ничего не спрашивала.

На Невском, куда они вышли у Аничкова дворца, девушка полюбовалась на чудные скульптуры, изображающие юношей, укрощающих коней. Юноши эти были чем‑то похожи на Николая — такие же крепкие и мускулистые. Они были почти полностью обнажены, и Адини неожиданно покраснела, подумав вдруг — как бы выглядел ее спутник, сняв всю одежду.

Николай, видимо догадавшись — о чем задумалась красавица из XIX века, осторожно взял ее под локоток, и повел в сторону видневшемуся в конце Невского проспекта шпилю Адмиралтейства. Адини смотрела по сторонам, и все не могла насмотреться. Город, в котором она родилась и выросла, был ей знаком и незнаком. Многие дома она помнила, но на них были совершенно другие вывески. А многие появились уже позднее. Вот, к примеру, огромное здание с глобусом наверху, напротив Казанского собора. Николай сказал Адини, что это Дом Книги — огромный магазин, в котором продаются книги, картинки, и много — много другой печатной продукции.

В глубине Екатерининского канала был виден большой и красивый храм, чем‑то напоминающий московский собор Василия Блаженного. Но о нем Николай почему‑то не стал рассказывать. Он нахмурился, и заговорил с ней о другом.

Адини удивляло огромное количество людей, гулявших по Невскому. Именно гулявших — все они не были похожи на торговцев и слуг, которые в ее времени сновали как муравьи по главному проспекту столицы Российской империи.

И вот они дошли до Дворцовой площади. Увидев знакомое здание Зимнего дворца, Адини на минуту застыла, потом, неожиданно для своего путника расплакалась. И только тут Николай понял, что, несмотря на свой возраст, его любимая остается до сих пор маленькой девочкой. Сердце его сжалось от жалости. Он осторожно привлек к себе Адини, а та в ответ, доверчиво прижалась к нему.

— Успокойся, милая, — шептал он ей, поглаживая по темным длинным волосам, — ты скоро будешь у себя дома, в таком же дворце, рядом с родителями, братьями и сестрами. А это просто музей, в который люди приходят для того, чтобы полюбоваться на чудесные картины и скульптуры. Пойдем туда?

Адини перестала плакать, подняла на Николая покрасневшие от слез глаза, и быстро — быстро закивала головой.

— Да — да, Николай, — сказала она, — все будет именно так. Давай, пойдем в ваш музей. Я очень хочу увидеть, как выглядит мой дом в вашем времени.