В царствование императора Николая Павловича

– Понятно… – медленно произнес Шумилин. – Впрочем, я не сомневался, что рано или поздно эти джентльмены сядут нам на хвост. Скажите, Дмитрий Григорьевич, не могли бы вы через ваших людей узнать, что это за птица?

– Александр Павлович, я постараюсь узнать все об этом британце, – сказал Соколов, – но не могли бы вы как-то срисовать с вашего устройства его портрет?

– Сделаем, – кратко ответил Шумилин. – Виктор, – обратился он к Сергееву, – где там наш принтер?

– Сейчас принесу, – ответил Сергеев.

Он ушел в соседнюю комнату, где хранились все девайсы из будущего, и через минут пять вернулся, неся под мышкой портативный принтер «Кэнон». Подсоединив его к ноутбуку, он вывел на лист бумаги цветную фотографию англичанина.

Соколов открыв рот смотрел на манипуляции пришельца из будущего. А когда Шумилин протянул ему листок с портретом, ротмистр даже присвистнул от удивления и восхищения.

– Ну, Александр Павлович, – сказал он, – не увидел бы своими глазами – ни за что не поверил бы. С таким портретом мы непременно его найдем и узнаем всю его подноготную.

Когда ротмистр ушел, князь вместе с Сергеевым с Шумилиным стали обсуждать все произошедшее.

– Александр Павлович, – спросил Одоевский, – а чем вы так обеспокоены? Что нам эти британцы могут сделать? Мы ведь не в их Лондоне живем, а в Санкт-Петербурге.

– Владимир Федорович, – сказал Шумилин, – если бы вы только знали, как британские политики относятся к России. Вот послушайте, что написал двенадцать лет назад английский полковник Джордж де Ласи Эванс: «Необходима коалиционная война, в которой против России объединились бы Англия и Франция, с тем чтобы уничтожить ее главные морские стратегические базы – Севастополь и Кронштадт, изгнать ее из Черного и Каспийского морей не без помощи горцев и персиян, установить там полное господство британского флота. Необходимо также поднять и другие нерусские народы и развязать внутри России гражданскую войну».

Вот так вот, ни больше и ни меньше. Эх, Владимир Федорович, вы даже представить себе не можете – сколько зла эти лондонские джентльмены уже принесли и сколько еще принесут нашей стране…

Шумилин досадливо махнул рукой.

– Александр Павлович, – растерянно проговорил князь, – да как же это так? Ведь у нас вроде бы мир с Британией. Вон, цесаревич Александр Николаевич недавно там побывал. Его хорошо приняла молодая королева Виктория. Говорят даже, что она была очарована цесаревичем. И ему она тоже понравилась. Но государь, узнав об их романе, срочно отозвал Александра Николаевича из Британии и очень был доволен, что тот быстро забыл Викторию и решил жениться на Максимилиане Вильгельмине Августе Софье Марии Гессен-Дармштадтской, дочери великого герцога Людвига Гессенского.

– Да, у нас тоже знают о несостоявшемся романе королевы Виктории, – ответил Шумилин, – только вы не поверите мне, что лет через двадцать британская королева будет люто ненавидеть своего бывшего воздыхателя. Впрочем, дело даже не в королеве, а в британском истеблишменте. Ну, в общем, в правящем классе королевства.

А насчет мира с Британией… Вспомните об убийстве императора Павла Первого, совершенного русскими руками, но на английские деньги. А убийство одиннадцать лет назад в Тегеране нашего посла Александра Сергеевича Грибоедова? Убили его религиозные фанатики, но опять же в этом убийстве тоже наличествует британский след.

– Вот, значит, как, – покачал головой Одоевский. – Теперь я понимаю ваше беспокойство. Надеюсь, что вы не позволите британцам хозяйничать здесь. Россия, чай, не Персия.

– Вы так полагаете? – с кривой усмешкой спросил Шумилин. – Тогда послушайте стихи одного русского поэта, которого вы должны знать. Не буду называть вам его фамилию, скажу только, что он в нашем времени будет считаться великим поэтом и дипломатом:

Давно на почве европейской,
Где ложь так пышно разрослась,
Давно наукой фарисейской
Двойная правда создалась…

– Прекрасные стихи! – воскликнул Одоевский. – Скажите, скажите мне, кто их написал!

– Этого человека сейчас нет в России, – ответил Шумилин, – но я надеюсь в самое ближайшее время увидеть его здесь, в Петербурге.

В это время в комнату вошел лакей и сообщил, что прибыл граф Бенкендорф с ротмистром Соколовым. Вошедшие гости были взволнованы. Похоже, им удалось узнать, кто именно следил за Шумилиным.

После взаимных приветствий, на правах старшего, глава III отделения первым начал беседу:

– Господа, мы выяснили, кто именно проявил навязчивое любопытство в отношении вас, Александр Павлович. Таинственный незнакомец – это некий Джеймс Паркер, секретарь британского посольства в Петербурге. По нашим данным, он помимо всего прочего является одним из главных английских шпионов в России. Мы пытались добиться его удаления за пределы империи, но граф Нессельроде встал на его защиту, заявив, что этого делать не следует. Дескать, сей поступок серьезно дискредитирует Россию в глазах европейского общества.