В тупике

Пришла теперь очередь Гемер-ханум отказываться от денег и обижаться. «Подарок есть подарок. Ты мне услугу — я тебе приятное». В конце концов Фарида унесла отрез в комнату. Чувствовалось, что Гемер-ханум сегодня не спешит, и мало-помалу обе женщины увлеклись беседой.

Разговор у них шел о том о сем — обо всем на свете, пока не перешел наконец на самую страшную, самую опасную для Кафара тему. «Вам бы надо как следует отремонтировать дом», — заметила Гемер-ханум, еще в прошлый раз пристально рассматривавшая все у них в квартире.

Фарида горестно вздохнула.

— Как будто я сама не знаю, — сказала она. — Только где у нас возможности…

— Слушай, а твой муж что — до сих пор в архиве работает? — Здесь она понизила голос и на всякий случай справилась, дома ли Кафар. Фарида так же шепотом объяснила ей: дома, но прилег отдохнуть — приходится по ночам над книжками сидеть. — Не понимаю, — пожала плечами Гемер-ханум, — что вам дался этот архив? Я бы на его месте нашла что-то поинтереснее, какую-нибудь нормальную работу…

— Да что делать, сестра, если у него специальность такая…

— Какая специальность? Архив — специальность? И что, ты хочешь сказать, что он у тебя ни на что другое не способен?

— Ну почему… Он в строительстве кое-что понимает.

— В строительстве? Это правда?

— Ну, конечно. Он ведь строительный техникум до университета окончил. В молодости на стройке работал.

— Да это же просто отлично! Ты знаешь, какое это прибыльное место — стройка? Мой свекор, Ягуб, сейчас как раз на стройке работает, начальником участка. Живут они — как сыр в масле. Знаешь, так скажу: я хоть и жена академика, но его жена может так разодеться, что посмотришь на нас обеих — и никогда не скажешь, что ее муж маленький человек, а мой — академик. А все почему? Да потому, что мой хоть и академик, но живет, считай, на одну зарплату, а тот каждый день что-то да имеет… Хочешь, мы и Кафара твоего к моему свекру устроим?

— Ой, конечно, хорошо бы!.. Не знаю только… Боюсь, он может еще не согласиться.

— Как это не согласится? Да если он хоть что-то в жизни соображает — никогда не откажется. А потом — ты-то на что?

— Н-не знаю, надо бы поговорить с ним.

— Вот и поговори!

На улице послышался перелив итальянской музыкальной сирены — это с шиком затормозили у дверей Гемер-ханум красные «Жигули». Гемер-ханум с первыми звуками сирены вскочила с места, выглянула в окно.

— Это наш Малик. За мной приехал. — И, уже уходя, повторила еще раз: — Подумайте оба, по-моему, идея со стройкой — самый лучший вариант из всех, какие могут быть. У вас дети растут, надо и об их будущем подумать. Если он согласится, сообщи мне. А уж я для вас постараюсь, дорогая. Как не помочь соседям!

Гемер-ханум шумно спустилась по лестнице.

Еще несколько дней назад Кафар, слышавший весь этот разговор из своей комнаты, не на шутку рассердился бы, но теперь нежданное предложение Гемер-ханум казалось ему достойным выходом из положения. Правда, когда вечером Фарида затеяла разговор о его аспирантуре, передала ему все, о чем они говорили с Гемер-ханум, он не подал вида, что все уже знает, нарочно запротестовал.

— А моя защита? Ведь если я перейду на стройку, на диссертации придется поставить крест.

— Ну и поставь. Кому она нужна, твоя ученая степень? Когда еще ты защитишься, когда найдешь место, где хорошо платят… Да к тому времени нам уже ничего не нужно будет!

— Ты что, действительно хотел бы, чтобы я перешел на стройку?

— Очень хотела бы.

— Ну что ж, — как бы все еще размышляя над предложением, сказал он, — если ты считаешь, что так нам всем будет лучше, я готов распрощаться со своей диссертацией…

— Распрощайся, распрощайся и ни капли не жалей об этом. Посмотри только: пять лет ты уже мучаешься, и до сих пор конца-края этому не видно.

Словно гора свалилась с его плеч. «Слава богу, — повторял он, довольный, — хоть от одного скандала избавился…»

— Ну что ж делать… Я, пожалуй, согласен, — сказал он вслух.

Фарида, до самого конца не знавшая, чем кончится этот разговор, от радости обняла и расцеловала его.

Глядя, как споро работают каменщики, как с невероятной быстротой растет стена, Кафар нарадоваться не мог, что перешел на стройку. До чего же он правильно поступил, вернувшись к своей старой профессии! Разве можно стройку сравнить с архивом? Там он сидел целыми днями, изнывая от безделья, клевал носом, начал даже понемногу толстеть. Здесь же — совсем другая жизнь: не то что дремать — у него и присесть времени не было. Он крутился целыми днями: то надо срочно подать цемент, то песок, то панели, и за все это он отвечает, прораб Кафар Велизаде.