В тупике

А самое главное — он видит результат всех этих трудов. Через пару месяцев привезет он сюда столярку, застеклит окна-двери. Потом в этом доме поселятся люди, будут радоваться. А он, Кафар, глядя на них, на их жилье, будет думать: «Это я построил ваш дом…». И это будет самая замечательная отдача от всех его хлопот, от всей беготни. А в архиве… «Нет, архив все ж не для меня. Это место для любителей сидеть целыми днями на одном месте и дремать… И кстати, что я потерял от того, что забросил научную работу?.. Пять лет я обивал порог Кестебека — и что из этого путного вышло? Ничего!» Спасибо Фариде, спасибо Гемер-ханум — благодаря им он избавился от Кестебека, вернулся к делу, которое в глубине души любил всегда. Здесь есть жизнь, есть движение, скорость. Да если бы он решился изменить судьбу раньше, — сколько бы он уже домов построил за эти пять лет! Ведь для рук таких каменщиков, как вот, к примеру, Садыг-киши, это так же просто, как выпить глоток воды. Особенно, если рядом такие могучие краны, такие машины! Да здравствует движение! Движение, результат которого можно видеть так быстро, так конкретно! Да, не зря, видно, говорят, что наш век — это век скоростей, век динамики!

Но, увы, на второй же день его работы на стройке под руководством свекра Гемер-ханум Ягуба у Кафара начались неприятности.

С утра он обошел весь участок, проверил, как идут дела, и остановился наконец возле бетономешалки.

— Шевелись, родненькая, каменщики ждут! — крикнул он девушке, засыпавшей барабан. Девушка замахала рукой, показывая, что она ничего не расслышала из-за грохота. Тогда он крикнул громче: — Каменщики простаивают!

Девушка-бетонщица, одежда и лицо которой были густо присыпаны цементной пылью, что-то ответила, но поняв, что и Кафар ничего не слышит, приложила в знак послушания руку к глазам.

— Дай бог тебе жениха красивого, — сказал Кафар.

Девушка снова не расслышала, но, видно, по выражению его лица поняла, что прораб сказал ей что-то приятное; она тут же заулыбалась, развеселилась, руки ее замелькали с быстротой молнии.

Вдруг мимо Кафара в сторону ворот проехал самосвал. Он бы и не обратил на него внимания — мало ли машин за день въезжает на стройку и выезжает с нее. Но случайно зацепившись взглядом, он обнаружил, что из кузова самосвала сыплется цемент. «Это еще что за новости? — озадаченно подумал Кафар. — Почему это он не разгрузился-то?» Он свистнул через пальцы, но водитель его не услышал. Тогда Кафар, видя, что самосвал ему уже не догнать, помахал руками охраннику, показывая, чтобы тот остановил машину. Охранник преградил самосвалу путь. Подбежал и Кафар, поднялся на ступеньку кабины, заглянул в кузов — да, он не ошибся, машина действительно была по самые борта загружена цементом.

— Та-ак, — сказал Кафар, глядя на водителя. — Ну, а куда везешь?

— Сам знаешь куда, — неохотно буркнул тот. — Что знаю?

— Ну… Куда цемент едет, к кому и зачем.

— Давай заворачивай назад! — приказал Кафар и соскочил с подножки.

— Да ты что, начальник! Я спешу, меня хозяин ждет.

— Какой еще хозяин?

— Да ты что, издеваешься надо мной? — рассердился шофер. — Сам прекрасно все знаешь. — Он усмехнулся. — Ты меня, прораб, никак проверить решил? Боишься, продам вас всех, если меня по дороге остановят? Да ты не боись, Паша за свою жизнь никого еще не продавал.

Рассвирепевший Кафар вытащил шофера, который был заметно крепче его, из кабины.

— А ну, говори, куда краденый цемент везешь?

Паша заметил, что охранник с любопытством прислушивается к их разговору. Он поманил Кафара в сторону.

— Ты случайно не шутишь, прораб?

У Кафара даже кончик носа вспотел от ярости. Задыхаясь, он повторил свой вопрос:

— Скажешь, кому краденый цемент продаешь или нет? Не сознаешься — немедленно составляю акт и сообщаю в милицию.

Паша побледнел.

— Слушай, ты думаешь, о чем говоришь, прораб? Какая кража? Глупые какие-то шутки… А ну, поклянись жизнью, что ты ничего не знаешь…

Кафар схватил его двумя руками за ворот рубашки и что есть силы тряхнул. Паша без особого труда высвободился из его рук и пробормотал:

— Во псих! Ну ты того… начальник мне сказал, что ты в курсе…

— Какой еще начальник?

— Как какой? Что, Ягуба не знаешь? Он сказал: не бойся, прораб в курсе.

— В каком курсе? Можешь ты по-человечески объяснить, что к чему?

— Ну, Ягуб велел, чтобы я отвез цемент на дачу заместителя министра.

— На чью, на чью?

— Заместителя нашего министра. Он там себе двор, что ли, забетонировать собрался.

— А ну, вернись и свали, как положено!

— Чего?

— Ты что, оглох? Не слышал, что я сказал? Повторить, да?

— А! — махнул рукой Паша и полез в кабину. — Какое мне, в конце концов, дело. Говоришь сваливай — свалю. Так даже и лучше, бензин лишний будет… Кричит еще… Как будто я все это для себя делаю. — Паша так рванул машину, так резко развернул ее, отъезжая, что поднявшееся облако пыли окутало Кафара с головы до ног. Долго ему потом пришлось откашливаться и отплевываться, прежде чем исчез во рту привкус пыли.