В тупике сбывшихся желаний

Щеки Анжелы стали пунцовыми и горячими ещё до нанесённой Игорем пощечины. Это была расписка в том, что и на эту свадьбу не пригласят. Анжела хотела сказать в оправдание, что пошутила, но потом резко повернулась, и под аккомпанемент капающих слёз побежала прочь. Все равно ей не поверят. Если бы только Игорь мог прочитать её воображение, то и просто убил бы… А она бы его простила.

Глава 18 Анжелу исключают из университета за неуспеваемость, поскольку она из-за своей влюбленности и душевных мук забросила учёбу

Засыпающая от усталости Анжела дёрнула рукой, коснувшись чего-то гладкого и прохладного. Последовал приглушённый удар. Она оторвала голову от стола, отодвинулась вместе со стулом и только теперь раскрыла глаза. Остатки давно остывшего кофе легко нашли путь из опрокинутого стакана и с радостью залили конспект. «Прекрасно. Теперь будет мне ароматерапия», — решила Энжи. Она, листая изображения в телефоне, готовилась к экзамену по искусству. Борясь с дремотой, по несколько секунд «гипнотизировала» мини версию одного из почти двух сотен шедевров, которые прислала профессорша, проговаривала вслух название, часто не имеющее отношения к изображённому, и имя художника, почти всегда труднопроизносимое, и переходила к следующей картине. Так Анжела прошлась по списку три раза, а на четвёртом круге уснула. Усердная студентка повертела головой, отяжелевшей, словно её заполняли не ценнейшие знания, а всякий хлам. Ведь всё ненужное часто выглядит обременительным, пусть ещё недавно мы не представляли без этого жизни, а ценные книги после экзамена переходят плавно в разряд макулатуры.

Как бы то ни было, Анжела освоила материал примерно наполовину, но не походила из-за этого на скорбящую Мадонну. Ну и что, подумаешь, не выучила, да с кем не бывает? Недаром в студенческой среде говорят «первые два семестра ты работаешь на зачётку, а потом она — на тебя». Но это, конечно, не про Анжелу, отличницей она никогда не была.

Оптимизм, пошатнувшийся из-за Петра, внезапно вернулся. Должно быть, туча с Токорежем по прихоти ветра или иной могущественной стихии оказалась неподалёку, только Анжела её не видит. «Интересно, нашёл ли горбун новый метеорит для коллекции?» — с улыбкой думала она, напевая приставучую мелодию.

Тёплый душ смывал вчерашний яркий макияж, оставляя на лице чёрные подтёки туши. Протерев безупречно наманикюренной ладошкой запотевшее зеркало, Анжела показала чумазому отражению язык: «Ну, Крошка Енот, как будешь сдавать экзамен?» Наскоро подсушив голову, натянула любимое платье и, бросив тетрадь с ароматными разводами в сумку, отправилась в университет, на ходу завтракая питьевым йогуртом. Солнце тут же занялось подсушиванием сырой макушки. Анжела, напрягаясь, прокручивала в памяти те крохи знаний, которые не успели выветриться. К тому моменту, когда она добралась до аудитории, сокурсники составили очередь, и опоздавшая нерадивая оказалась в хвосте. Ей подумалось: «К лучшему. Может, успею выучить», — она прислонилась к стенке, наугад открыла конспект и прочитала: «Питер Брейгель Старший». Энжи захлопнула тетрадь. «Питер, Пётр… — пробормотала она. — Не хочу о нём думать. И не буду. Вот так!»

Солнце давно прошло зенит, и тёплый луч падал на щёку Анжелы. Она дремала, сидя на полу, прижимая к груди конспекты, Лёшка толкнул её в плечо:

— Вставай, скоро твоя очередь. Отличники уже все ответили.

Анжеле показалось, что перед ней сидит на корточках не белобрысый сокурсник, а Ираклий. «Действительно, глаза похожи, большие, только у Ирика сочнее, особенно в том костюме, что я выбрала».

— Ты чего на меня так смотришь?

Лёша помог ей подняться. Анжела на мгновение задержала свою ладонь в его. Тёплая и широкая, она легонько сжала её пальчики.

— Как смотрю?

— Будто не узнаёшь.

— Значит, малыш, богатым будешь, — усмехнулась Анжела и вошла в аудиторию.

Теперь же за столом сидела плотная женщина в очках, слишком маленьких для её квадратного лица. Художественно наброшенный на плечи шарфик одаривал Анжелу загадочными улыбками уменьшенных репродукций Моны Лизы (уж эту картину она точно помнила).

— Тяните билет.

Анжела кивнула, назвав номер — тринадцатый — и пожала плечами. Один вопрос она знала, а вот второй… так что с несчастливым числом всё враки. Нет ничего абсолютно белого и чёрного.

Экзаменатор внезапно сказала:

— Я отойду на минутку в буфет. Уж сил нет. Надеюсь на вашу честность. А «особо-интересующихся знаниями» хочу предупредить, что комната оборудована камерами, так что шпаргалки можете не беспокоить.

Один из готовящихся, Толик, смело встал и повесил на камеру платок.

— Пусть не подглядывает, — произнес с усмешкой.

Коллектив готовящихся к ответу остался довольны смелым поступком.

— Только не забудь снять после экзамена, — напомнил ему друг Лешка.