В тусклом, мерцающем свете (ЛП)

Она делает глубокие вдохи, постепенно беря свои эмоции под контроль. Затягивающаяся рана на животе болит от напряжения в диафрагме, напоминая о том, что она, в конце концов, мало на что годна в ближайшем времени, особенно сегодня ночью, и тем более настолько уставшая.

Тихие шаги в коридоре привлекают ее внимание, и она разворачивается как раз в тот момент, когда Малдер открывает дверь и закрывает ее за собой, зайдя в комнату. Она неуверенно ему улыбается.

- Мелисса отбыла благополучно? – спрашивает она, и он кивает.

- Она просила напомнить, что любит тебя, - говорит Малдер. – И заставила меня пообещать, что я буду заботиться о тебе и не… - он замолкает и сильно краснеет, - не упущу возможность воспользоваться нашими условиями проживания.

Скалли молча встречает это заявление, но потом вдруг разражается смехом. Как это похоже на Мелиссу, сказать нечто подобное. Не «будь осторожна» или «отдыхай и лечись». Малдер застенчиво улыбается ей.

- Как я и говорила, - посмеивается Скалли, качая головой, - она никогда не отличалась тактом.

Малдер тоже смеется и, подойдя к кровати, садится на нее рядом со Скалли. Он берет ее за руку, все еще улыбаясь, и в то же мгновение нервозность Скалли исчезает без следа. Это все еще Малдер – мужчина, которому она доверяет и который, как ей отлично известно, не станет давить на нее, заставляя делать что-то, от чего ей может быть неловко или страшно.

- Джеймс готовит нам ужин, - продолжает Малдер. – Он принесет его наверх, когда закончит, и тогда… - Он снова бросает на нее смущенный взгляд. – Ну, если ты не против, я бы хотел отдохнуть. Дорога до станции и обратно была долгой.

Скалли кивает.

- Как бы мне не хотелось этого признавать, но я устала, пока тебя ждала, - признается она. – С нетерпением жду момента, когда смогу лечь спать.

Вскоре им приносят еду – курицу с овощами для Малдера и суп со свежим хлебом для Скалли, которая пока еще не употребляет в пищу ничего тяжелого. Они едят в креслах перед камином и когда заканчивают, Малдер относит подносы обратно на кухню. По возвращении он выглядит смущенным.

- Джеймс ясно дал мне понять, что в моей комнате дальше по коридору постелены свежие простыни, - говорит он, и Скалли заметно сникает. – Но я сказал ему, что лучше присмотрю за тобой и останусь рядом на случай, если тебе что-нибудь понадобится. Хотя я могу спать в своей комнате, если ты предпочитаешь остаться одна. Знаю, что мы с твоей сестрой, вероятно, прохода тебе не давали, - с обеспокоенным видом добавляет он, но Скалли качает головой.

- Твоя идея мне больше по душе, - тихо отвечает она, и его губы растягиваются в нежной улыбке. – Можешь готовиться ко сну – нам двоим тут предостаточно места.

Малдер улыбается еще шире.

- Точно? – переспрашивает он, и в ответ Скалли откидывает край одеяла и залезает в кровать, отодвигаясь к дальнему краю, чтобы оставить место для Малдера. Его улыбка превращается в ухмылку от уха до уха, когда он в мгновение ока встает, снимает сапоги, носки и китель… но потом медлит. – Я схожу, заберу ночную рубашку из своей спальни, - говорит он. – В ней будет куда удобнее спать, чем в мундире.

Скалли согласно кивает.

- Если не трудно, принеси и мне свежую рубашку, - просит Скалли. – Если у тебя есть запасные.

- Разумеется, - отзывается Малдер, скрываясь в коридоре. Он вскоре возвращается с двумя чистыми белыми накрахмаленными ночными рубашками, после чего спускает подтяжки и начинает раздеваться. Скалли наблюдает за ним с интересом по мере того, как все больше худощавого поджарого тела открывается ее взору – больше, чем она видела за все время их знакомства. Она внимательно изучает его сильные плечи, мускулистые руки, узкие бедра и подтянутый живот, почти бессознательно закусывая губу.

Словно бы почувствовав на себе ее взгляд, Малдер внезапно останавливается и поднимает глаза, смотря прямо на нее. Напряжение в комнате стремительно нарастает, и Скалли вдруг испытывает трудности со сбившимся дыханием. В следующую секунду Малдер лукаво ей улыбается.

- Нечестно, - замечает он. – Я бы сказал, что на мне куда меньше одежды, чем на тебе.

Скалли улыбается в ответ… и затем, не дав себе времени передумать, садится на постели и стягивает старую ночную рубашку через голову, оставаясь полностью обнаженной. На миг ее пронзает страх – она практически уверена, что никто не видел так много ее голого тела с тех пор, как она научилась сама одеваться в возрасте трех лет – но оно того стоит, если судить по исполненному благоговения взгляду Малдера. Он замирает в процессе снятия нижнего белья, совершенно позабыв о брошенных в кресло рядом с ним рубашках.

- Скалли, - с трепетом в голосе выдыхает он… и тут, кажется, дар речи ему отказывает. Он скользит взглядом по ее груди в такой манере, что она бы наверняка почувствовала себя не в своей тарелке, будь на его месте кто-то другой. – Ты прекрасна, Скалли, - тихо добавляет он, и ее лицо вспыхивает от удовольствия.