В твоих руках не страшно

— Я получаю внутреннее равновесие, Крольчонок. Твоё присутствие умиротворяет мою тьму, позволяя мне не держать её на цепи ежесекундно. Поверь, для тёмного моего уровня это бесценный дар, даже если он временный, — щуря тёмные глаза, признаётся его величество. — У каждого свои слабости, ведь так, маленькая эльран?

Вот значит, как? Равновесие.

Действительно бесценно.

Разве могла я хотя бы представить такое развитие событий. Представить, что я буду всерьёз думать, согласиться ли на… такое. Быть любовницей короля демонов, который желает видеть меня своей женой. Не принуждает. Но ведь и не отступается.

Проще всего сейчас отказаться. Поддаться своему страху. Даже сбежать при малейшей возможности. И упустить свой шанс на нормальную жизнь.

Не я ли просила у Богини спасения и помощи? Может, это и есть её ответ? Мужчина, способный излечить меня. Пускай даже ценой близости, которая меня столь пугает. Нужно лишь найти в себе внутренние силы и решиться. Попробовать. Другие же могут.

Богиня Пресветлая, помоги мне принять правильное решение.

Демон прав насчёт слабостей. И он только что вручил мне свою.

Сознательно?

Уверена, что да? И это невозможно не оценить. Невозможно не попытаться довериться в ответ.

И уж точно лучше заключить с ним сделку, чем каждый раз пугаться, не зная чего ждать.

— Обещайте мне, что не будете меня ни к чему принуждать. И что отпустите, если я всё-таки решу уйти, — собравшись с силой воли, требую я у мужчины, сидящего напротив меня.

— Обещаю. Но оставляю за собой право на переговоры, — торжествующе усмехается демон. — И я хочу услышать твой ответ, Крольчонок. Несказанное «Нет» меня сейчас не удовлетворит. Ты согласна?

И он протягивает мне руку. Я нерешительно протягиваю свою в ответ.

— Да, — шагаю в пропасть, надеясь не разбиться.

Глава 57

Оглушённая собственным решением я даже не знаю, чего теперь ожидать от Аедана. Может, он прямо сейчас захочет… близости со мной. Может, уже этой ночью…

От одной этой мысли вся моя напускная решимость попробовать… это с ним, ради моего исцеления и возможного будущего… испаряется, как роса на солнцепёке. Я же не могу… не умею… боюсь.

Но демон деловито трогает воду в корыте, недовольно поджимая губы.

— Вода опять остыла. Надо было тебя всё же к себе в покои забрать купаться. Там купальни с магическим подогревом, можно хоть до утра плескаться. Подвигайся опять, долью горячей.

На этот раз он наливает воду прямо передо мной, вынудив меня подобрать под себя ноги. А потом снова берёт в руки мыло, и выжидающе смотрит на меня.

— Продолжим? — интересуется вкрадчиво. — Дай-ка мне свою ножку, Крольчонок.

О-о-ох. Я не могу этого сделать. Просто не могу. Он же увидит всю меня. Но… это ведь пока что только купание. А я сдуру согласилась на гораздо большее. Так в чём тогда смысл моих глупых и трусливых метаний сейчас, если в конце концов он всё равно всю меня увидит и даже сможет трогать?

Закусив губу, я нерешительно поднимаю правую ногу, позволяя мужским пальцам обхватить мою ступню.

— Какие изящные маленькие пальчики, — улыбается демон, бросая на меня хитрый взгляд и принимаясь намыливать мою ногу. Ступню, пальцы, лодыжку. — Кстати, знаешь, что ты пятки забыла покрасить?

Что?! Забыла покрасить?

Ох, и вправду забыла. Это так… глупо. Смуглая кожа и белые пятки.

Вспыхнув, я пытаясь выдернуть ногу из его рук. Но куда там? Аедан лишь перехватывает мою лодыжку крепче, посмеиваясь и продолжая своё дело.

— И между пальчиками тоже. Какая у тебя кожа светлая, оказывается. Я уже предвкушаю, какой беленькой ты окажешься, когда с тебя вся эта гадость смоется. Ты ведь флакон с краской своей луково-ореховой разбила, да?

— Откуда вы знаете? — удивлённо округляю я глаза. С потерей отвара мне ещё только предстоит смириться.

— Запах, Крольчонок. Точно такой же, какой я от тебя ощутил в день нашего знакомства, — объясняет он, добравшись уже до колена. А потом мужские пальцы уверенно скользят дальше по внутренней стороне моего бедра.

От неожиданности я резко дёргаюсь, высвобождая наконец ногу из его захвата и сводя бёдра. Но демон этого словно и не замечает. Спокойно убирает руку.

— Давай другую ногу, — велит коротко.

И снова всё повторяется.

Только на этот раз он более осторожно прикасается к ступне, так как рана там ещё не затянулась. И неизвестно, когда затянется. Я ведь снова пуста.

А закончив с ногами, приступает к рукам, вынудив меня тем самым убрать их с груди. Не выдержав пожирающего меня смущения, я всё-таки зажмуриваюсь. Может, действительно представить, что это служанка? Наивно, конечно.

Можно ещё прекратить это всё, сказать всё-таки твёрдое «Нет». Он же обещал, что не будет принуждать. Но именно это меня и останавливает. Он обещал, значит, остановится. Значит, я в безопасности. Как мне ещё понять, смогу ли я выдержать его прикосновения, если не позволю к себе прикасаться? Мне ведь не противно. Только неловко очень. И до дикости странно.