В твоих сильных руках

— Ты Каллен. Ты мой единственный сын. Тебе придется. Я тридцать пять лет строил это дело для тебя.

— Да для себя, а не для меня, — поправил Джекс. — Брось, пап, старая песня. Ты стращаешь меня, а я отказываюсь бояться. Найди компаньона, и покончим с этим.

— Ослиное упрямство. — Вздернув подбородок, Каллен-старший взял со стола папку и с надменным видом направился к выходу. — Никто меня еще так не разочаровывал.

Вечно одно и то же.

— Только попробуй выгнать Джин или снова вмешаться в мою работу — я тебя больше на порог не пущу.

Когда входная дверь захлопнулась, Джекс схватил со стола пресс-папье и запустил им в стену, где оно и разлетелось на мелкие кусочки. Вот. Немного полегчало. Впрочем, кажется, у них с отцом все же есть что-то общее, в конце концов, иногда Джекс тоже разочаровывал сам себя.

Он все еще боролся с гневом, когда в кабинет вошел Форд и сбросил ноги Джекса с его же стола.

— Подъем! Океан спокоен. Ветер порывистый. И мы выходим в плавание.

— Я не в настроении.

— Мне нужен старпом, а не сексуальный партнер. Кроме того, тебе не помешает легкая релаксация.

Джекс скользнул взглядом по лицу приятеля.

— Релаксация? Слишком длинное и сложное слово для тебя…

— Да ну? В баре затишье, я читаю на досуге.

— Это слово явно не с форума «Пентхауза».

— Да ну тебя, я совсем другое читаю. — Форд сделал паузу. — Иногда. А сейчас вставай. У Джин завтра выходной и у тебя тоже.

Джекс посмотрел на единственного человека, который был полностью в курсе той омерзительной истории и, кажется, не винил его за проявленную тупость. — Откуда ты знаешь про выходной Джин?

Форд не ответил.

— Черт, — пробормотал Джекс. — Это она тебе и рассказала.

— Ну, отчасти, — допустил Форд. — Она хотела, чтобы я тебя обнял.

— Отвали.

— Так и знал, что ты так скажешь. Еще я знал, что тебе захочется развеяться.

Вот так в конце концов Джекс и оказался на борту яхты Форда. Сезон для спокойной прогулки был не совсем подходящий. Вернее, совсем не подходящий. Большинство энтузиастов парусного спорта давным-давно загнали свои суда на зиму в ангары. Но Форд есть Форд, он никогда не позволяет мелочам вроде зимы подрезать ему крылья.

Они были вознаграждены неожиданно холодным и сильным ветром, который не давал лишний раз раскрыть рот и задавать какие бы то ни было вопросы. Поднялись нешуточные, почти восьмифутовые волны, превратившие их легкую увеселительную прогулку в чертовски сложную и утомительную борьбу за выживание.

— О Боже, — выдохнул Форд, когда они наконец вернулись на пристань. Он неуклюже прислонился к корпусу яхты, откинул голову назад.

— Я трижды чуть не утонул в Вест-Индии. Но по сравнению с этим то были цветочки. О чем ты только думал, когда позволил мне вытащить тебя на морскую прогулку?

У Джекса не было сил надрать Форду задницу, поэтому он просто привалился к стене рядом с приятелем в такой же позе. От усталости и перегрузки мелкой дрожью дрожала каждая мышца, кружилась голова.

— Я просто забыл, какой ты паникер.

Форд рассмеялся:

— Если бы я мог двигаться, я бы засунул эти слова обратно в твою глотку.

— Ты и полк солдат?

— Пошел ты, — дружелюбно отозвался Форд. — А когда ты собирался рассказать мне о Мэдди? Я слышал о некоем, вероятно, очень жарком поцелуе на пирсе от Джин, которой сказала об этом…

— Я знаю последовательность, спасибо. — И под тихий смех Форда Джекс прислонился затылком к корпусу судна и закрыл глаза. Он гадал, что она может делать в этот момент — наверное, занимается отелем. Он знал, что все, включая его самого, находили Фиби забавной и беззаботной, но встретив сейчас ее дочерей, Джекс почувствовал, что сердится на Фиби за то, что она их бросила.

Мэдди заслуживает лучшей доли. Все они заслуживают.

— Ты в курсе, что Андерсон пригласил Мэдди на свидание? — поинтересовался Форд.

— Еще бы!

— Черт, братишка, плавание вроде бы должно было тебя успокоить.

А Джекс и успокоился. Он был беззаботен и вальяжен. Ему понадобилось пять долгих лет, чтобы этого достичь. Он больше не позволял обстоятельствам давить на себя, пока он не свалится под их гнетом. Он больше не хранит тайны за деньги — ни свои, ни чужие. Тайны, которые, бывало, прожигали дыры в его кишках.

Так почему же он не сказал Мэдди, что был юристом?

Да потому, что он тупица и тормоз.

И трус в придачу.

«И потому что знаю, что она перестанет смотреть на меня как на супергероя…»

Вот, в яблочко.

Мэдди и ее сестры все время проводили в отеле и на пристани — каждая по своим причинам. Хлоя от нечего делать. Тара старалась не упустить из виду ни одной вещи, которая сгодилась бы для перепродажи. А вот Мэдди двигали сентиментальные порывы. Ну и еще она пыталась понять, как лучше управлять отелем. Она, правда, надеялась, что к этому моменту успеет внести все данные в компьютер, но большую часть времени потратила просто на то, чтобы разобраться, с чем именно придется иметь дело.

На второй день она отправилась в город с целым списком дел. Увидев Люсиль у картинной галереи, она подошла к зданию. Люсиль пришла от встречи в восторг и, на радостях обняв Мэдди, сказала:

— Я слышала, ты целовалась на пирсе с Джексом.