В водоворотах жизни

Но если все это ложь, с начала и до конца, кто же она? Где ее корни?

Кит переоделся в чистое и мысленно возблагодарил Чарли за щедрость. Чарли приходился кузеном семейству Армстронг, одно время они были соседями Кита. Чарли не был его близким другом, но, судя по всему, он стоил двоих таких: едва они появились на пороге его дома — тепло приютил, вкусно накормил и обеспечил роскошное купание в огромной медной ванне, — Кит долго там отмокал и нежился.

Этот рай, ко всему прочему, стал им и надежной крышей: Киту как-то трудно было представить Эразма и его подручных в этом заведении. Кит вздохнул, усмехнувшись: их преследователем оказался всего лишь раздосадованный родственник, а не те фанатики, помешанные на писанине Мэллори.

Кит не сомневался, что кузен Хироу определенно опасен, поскольку разумный человек не позволит себе так напыщенно изъясняться, срывая свою злость. Да и подручные его уж слишком нервно размахивали своими пистолетами. Но если удастся вырвать Хироу из сферы его влияния, у него не будет причин в дальнейшем угрожать ей.

Кит так и намеревался: увезти Хироу подальше и от кузена, и от Рэйвена. Он, конечно, не мог сейчас поговорить с Хироу из-за служанки, которая носила воду для ванны, но надеялся при первой возможности повторить свое предложение, с тем чтобы услышать иной ответ Хироу. Потому что последний кусочек этой мозаики, что зовется Хироу, уже найден. Та мрачная тайна, которую она так ревностно хранила в себе, оказалась всего лишь байкой хозяина замка Рэйвен-Хилл.

Кит знал почти наверняка, что она взята не из приюта при лечебнице, он также не сомневался, что Рэйвен просто заставил ее думать так. А как еще он мог привязать ее к себе? Он не позволял ей завести подруг, запрещал выезжать в свет, отсекал от нее женское общество и возможных ухажеров. Он рассчитывал, что, если ей и случится познакомиться с кем-то поближе, эта неприглядная ложь разобьет эту связь.

Кит покачал головой, закрывая дверь за собой. Многие женщины принуждены мало общаться в свете, но этот человек решил навсегда лишить ее шансов на выбор. С помощью лжи, интриг и воображения он решил полностью подчинить себе ее. Лишь сильная воля позволяла Хироу держаться непокоренной.

Кит хотел заглянуть к Хироу, но, когда увидел проходящую служанку, прошел мимо. Они в доме Чарли, и частые визиты Кита в спальню незамужней девушки вряд ли посчитают здесь разумным поведением. Некоторые обстоятельства вынудили их вести себя свободно, но у света свои законы.

Он известил Чарли о маскараде Хироу, но мало посвятил его в остальные перипетии. Кит умолчал о том, что они достаточно долго путешествуют вдвоем. Слуги, возможно, и усмотрели некие странности, но всем было сказано, что комнату занимает молодая женщина.

Чарли даже вызвал свою престарелую тетушку в качестве компаньонки — и такой жест с его стороны нельзя недооценить. Кит не желал, чтобы репутация Хироу оказалась запятнанной, и даже не столько из-за мнения света, сколько ради нее самой. Барто и Сид не станут придавать значения этим сплетням, но слухами земля полнится, об этом будут говорить и в деревне, и в светских кругах.

Кит поспешил в зал вниз по винтовой лестнице, где его уже ждал Чарли.

— Привет! Ты говорил, что хочешь отправить сестре письмо, — сказал Чарли, вставая из-за письменного стола.

— Именно так, — ответил Кит. — Спасибо, что напомнил, да и за все остальное, что ты сделал для нас, — спасибо.

Но Чарли жестом отвел благодарности:

— Отблагодаришь, когда мне придется искать убежища в деревне, вот тогда-то ты так же запросто распахнешь передо мной двери своего нового дома.

Кит рассмеялся:

— Боюсь, мое поместье может развлечь разве что ваших кузенов.

— Несомненно, там легче дышится, чем в Лондоне, — сказал Чарли. — Отдых, покой, природа — а?

Кит улыбнулся в ответ, и впервые за все это время он подумал о спаленных пожаром унылых задворках своей усадьбы. Конечно, он и не думал восстанавливать лабиринт из живой изгороди, но сад должен стать приветливым, тихим уголком его поместья. Дорожки, деревья, яркие цветники. Возможно, стоит пригласить садовника…

Но что-то рано он размечтался. Негоже ставить дело на последнее место, а ему сейчас есть о чем подумать, и в первую очередь — о Сид. Он присел за письменный стол и набросал немногословное послание к Сид и Барто о том, что он жив и здоров и желает их вскоре кое с кем познакомить. Кит не стал объяснять причины, чтобы не предвосхищать событий, а просто обещал приехать в Хоторн-Парк при первой возможности, как только уладит кое-какие дела в Лондоне. И одно из этих дел, подумал Кит, касалось Августа Рэйвена.

Едва Кит вручил свое письмо лакею, как прибыла тетушка Чарли. Низенькая и полная, закутанная в шали и меха, она непрерывно щебетала что-то, пока ее вели в гостиную: видимо, жаловалась на превратности нелегкого путешествия от своего дома к дому Чарли. Пока дворецкий помогал ей снять тяжелый плащ и меха, Чарли бросил на Кита многозначительный взгляд.