В водовороте

- Нет еще-с! - отвечала та. - Дожидается ответа: барин, говорит, так приказал!

Елена написала очень коротко:

"Князь может, сколько ему угодно, отказывать вам от дому, но видеться с вами мы будем; я сама буду ездить к вам и проводить у вас, если вы хотите, целые вечера!"

К прежнему выражению лица Елены прибавилась какая-то необыкновенная решительность и как бы насмешливость над своей судьбой и своим собственным положением.

V

Николя Оглоблин просыпался не ранее, как в час пополудни. В одно утро, когда он еще валялся и нежился в своей постели, к нему вошел его камердинер Севастьян.

- Вставайте-с!.. Дама вас там какая-то спрашивает, - сказал он почти строго барину.

- Какая дама? - спросил Николя с небольшим удивлением, но не без удовольствия. - А хорошенькая? - прибавил он с лукавством.

- Да-с, красивая, очень даже!.. - отвечал Севастьян.

- Ну, так вели ее просить в залу и давай мне поскорей одеться! затараторил Николя.

Камердинер приотворил дверь и крикнул другому лакею, невдалеке стоявшему, чтобы тот просил даму в залу, а сам принялся помогать барину одеваться. Николя очень скоро прифрантился и, войдя в свой кабинет, велел даму просить к себе. Его очень интересовало посмотреть, кто она такая была... Вошла Елена и тут же сейчас приостановилась на минуту, удивленная и пораженная убранством кабинета Николя. Прежде всего Елене кинулся в глаза портрет государя в золотой раме, а кругом его на красном сукне, в виде лучей, развешены были разного рода оружия: сабли, шашки, ружья и пистолеты. В одном из углов стояла электрическая машина. Елене пришло в голову, что не удар ли случился с Николя, и он лечится электричеством; но машина, собственно, была куплена для больной бабушки Николя; когда же та умерла, то Николя машину взял к себе для такого употребления: он угрозами и ласками зазывал в свой кабинет лакеев и горничных и упрашивал их дотронуться до машины. Те соглашались, машина их щелкала; они вскрикивали и доставляли тем Николя несказанную радость. В другом углу кабинета стоял туалетный столик Николя, с круглым серебряным, как у женщин, зеркалом, весь уставленный флаконами с духами, банками с помадой, фиксатуарами, щетками и гребенками. Николя в "Онегине" прочитал описание кабинета денди и полагал, что такое убранство очень хорошо. Прямо над этим столом висел в углу старинный и вряд ли не чудотворный образ казанской божией матери, с лампадкою перед ним. Николя был очень богомолен и состоял даже в своем приходе старостой церковным. По третьей стене шел огромный книжный шкаф, сверху донизу набитый французскими романами, - все это, как бы для придачи общего характера, было покрыто пылью и почти грязью. Николя, в свою очередь, тоже очень удивился появлению Елены.

- Mademoiselle Жиглинская, вас ли я вижу? - говорил он, выпучивая свои бараньи глаза и протягивая к ней обе руки.

- А я к вам с просьбой, Оглоблин, - начала Елена, торопясь поскорее сесть. Она заметно была в раздраженном и нервном состоянии.

Николя поспешил ей при этом пододвинуть кресло.

- Я одному моему комиссионеру поручила разузнавать, нет ли свободных мест женских в каких-нибудь учреждениях, и он мне сказал, что у отца вашего есть свободное место кастелянши!..

- Но для кого вам нужно это место? - спросил Николя.

- Для себя!.. Я хочу занять его!.. - отвечала Елена.

Николя еще больше вытаращил глаза свои.

- А как же князь-то? - бухнул он прямо.

Елена при этом немного вспыхнула.

- С князем мы расходимся!.. - проговорила она.

- Не может быть! - воскликнул Николя и захохотал своим глупым смехом.

Елена окончательно было сконфузилась, но постаралась снова овладеть собой.

- Подите и скажите вашему отцу, чтоб он дал мне это место! - сказала она почти повелительно.

- Да ведь отец теперь в присутствии! - прошепелявил Николя.

- Все равно... Вы к нему в присутствие ступайте!.. Оно тут у вас в одном доме?..

- Тут, здесь!

Старик Оглоблин занимал в бельэтаже огромную казенную квартиру, а внизу у него было так называемое присутствие его.

- Ну, так ступайте и непременно выпросите мне это место, - настаивала Елена.

- A l'instant mademoiselle![169] - воскликнул Николя. Он вообще никогда и никакой даме неспособен был отказать в ее просьбе, а тут он сообразил еще и то, что, сделав одолжение Елене, которая, по ее словам, расходится с князем, он будет иметь возможность за ней приволокнуться, а Елена очень и очень нравилась ему своею наружностью.

Комната, которую старик Оглоблин именовал присутствием своим, была довольно большая и имела, как всякое присутствие, стол, накрытый красным сукном, и зерцало.