В водовороте

- Я вот еще какую вас видел, вот какохонькую! - говорил Елпидифор Мартыныч, показывая рукою от полу на аршин и все ниже и ниже затем опуская руку. - Что же ваша матушка поделывает и как поживает?

- Ничего, хорошо! - отвечала ему сухо и почти с неудовольствием Елена, потому что Елпидифор Мартыныч, говоря последние слова, явно уже обратил на нее какие-то масленые глаза: он был ужасный волокита и особенно за небогатенькими девушками.

- Ну, однако, мне пора! - сказала Елена, вставая.

Ее, по преимуществу, конфузило то, что княгиня во все это время не проговорила с ней ни слова.

- А вы в какие страны, осмелюсь вас спросить? - обратился опять к ней Елпидифор Мартыныч, тоже поднимаясь с своего места.

- На Покровку! - отвечала ему Елена и отвернулась от него.

- Так не угодно ли, я довезу вас на своих конях? Я в эти именно страны и еду, - говорил Елпидифор Мартыныч, явно уже любезничая с ней.

Елена несколько мгновений заметно недоумевала и в это время успела бросить короткий, но вопрошающий взгляд на князя.

- Он вас довезет отлично! - проговорил тот, как бы в ответ на этот взгляд.

- Ну, хорошо! - сказала Елена. - Adieu, princesse, - прибавила она опять как-то официально княгине.

- Прощайте! - отвечала та, стараясь, по обыкновению, придать как можно более простоты и естественности своему голосу.

- Ну так, значит, до свидания, до вечера, - говорила Елена, подавая бойко руку князю.

- До вечера! - повторил тот, видимо, делая над собой страшное усилие, чтобы не смотреть на Елену тоже неравнодушным оком. - А я книг много для вас накупил: прикажете их ужо привезти к вам? - присовокупил он.

- Пожалуйста! - отвечала Елена и пошла.

Елпидифор Мартыныч поспешил последовать за ней.

Княгиня вышла их обоих немного проводить.

- Барышня-то эта отличная, бесподобная! - шепнул ей Елпидифор Мартыныч, указывая глазами на уходящую Елену и принимая от княгини деньги за визит.

- Да! - протяжно ответила она и снова возвратилась в кабинет к мужу.

Князь сидел на креслах, закинув голову назад. Лицо его имело какое-то мечтательное выражение; лицо же княгини, напротив, и на этот раз опять осенилось облаком тайного неудовольствия. Муж и жена, оставшись с глазу на глаз, чувствовали необходимость начать между собой какой-нибудь разговор, но о чем именно - не знали. Князь, впрочем, заговорил первый.

- Этот Елпидифор такой дурак невыносимый... - произнес он недовольным голосом.

- Да, не умен... - согласилась и княгиня.

- Его непременно надобно прогнать и не пускать к себе, а то он одними своими рассуждениями может уморить человека.

- Пожалуй, как хочешь! - отвечала княгиня.

Она, надо думать, рассердилась в этот раз на Елпидифора Мартыныча главным образом за то, что он очень уж лестно отозвался об Елене.

* * *

После обеда князь с заметным нетерпением дожидался вечера и в шесть часов велел себе закладывать карету. Княгиня в это время сидела на своей половине. Уезжая, князь не зашел даже к ней проститься. Княгиня тоже не вышла, по обыкновению, проводить его. Князь повез с собою целую кипу книг и карете, разумеется, велел ехать на Маросейку. Здесь квартира госпожи Жиглинской представляла совсем другой вид, чем вчера: она была вся натоплена и подметена. Сама госпожа Жиглинская, разодетая в черное шелковое платье и в модный, с пунцовыми лентами чепец, сидела на обычном своем месте с вязаньем в руках и надменно надсматривала за Марфушей, приготовлявшей на столе чайный прибор. Елена, тоже в черном шелковом платье, ловко обхватывающем ее стройный стан, и очень красиво причесанная, сидела по-прежнему на диване. Она не то что была печальна, но как-то взволнована и вся как бы превратилась в слух и внимание к скрипу и стуку проезжавших мимо экипажей. Наконец шум послышался в самых сенях их квартиры.

Елена привстала.

- Марфуша, поди, отвори! - воскликнула она.

Марфуша побежала и отворила. Вошел князь, державший в обеих руках книги.

- Вот я вам все их привез, - говорил он, входя в гостиную к Елене.

- Ах, благодарю, тысячу раз благодарю! - говорила та как бы в самом деле радостным голосом и подсобляя князю уложить книги на одном из столиков. Освободившись окончательно от своей ноши, князь наконец уселся и принялся сквозь очки глядеть на Елену, которая села напротив него.

- Нам, я думаю, лучше всего начать с теории Дарвина{33}, - произнес он.

- Это с его учения о происхождении видов? Я немножко знаю эту теорию, отвечала Елена.

- Да, но ее надобно серьезно изучить, - возразил князь.

- Разумеется! - подхватила Елена.

- Книжка эта довольно толстая... - продолжал князь и, не откладывая времени, встал и взял со стола одну из книг. - Я думаю, мы можем и начать! повторил он.

- Хорошо! - отвечала Елена.

Князь открыл книгу и хотел было приняться читать, но потом вдруг почему-то приостановился.

- Ваша maman? - спросил он какой-то скороговоркой Елену.

- Благодарю! Она у себя в комнате, - отвечала та.

- Там? - спросил князь, указывая глазами на дверь.

- Там!

- Здравствуйте Елизавета Петровна! - воскликнул князь.